Читать книгу - "Игры для мужчин среднего возраста - Иосиф Гольман"

Встреча с Береславским состоялась через полтора часа. Кафешка на пересечении двух центральных улиц была достаточно оживленная. Место самое подходящее — никто не вспомнит.

Скрепер уже успел подготовиться к беседе, а вот рекламный профессор, похоже, нет.

Пальчики подрагивали, в голоске слабость прорезывалась.

Хотя, с другой стороны, никак не ожидал он увидеть живого Скрепера.

(«А почему не ожидал? — вдруг проснулась смелая такая мыслишка. — Он же не знал о наших с Петром Николаевичем взаимоотношениях. И уж тем более не должен был знать про то, что случилось сегодня с домиком Гнедышева. Или должен?»)

И еще одна вещь: когда охранник в первый раз открывал окно, почудилось Скреперу что-то такое знакомое, желто-голубое на том берегу реки.

Когда второй раз смотрел, уже не до того берега было, больше этот интересовал. Может, все-таки надо было чувака на пристани попытать?

Но сам же себя и оборвал: явно сдувшийся профессор никак не тянул на роль ликвидатора гангстера-депутата Гнедышева.

— Что, не ожидали увидеть? — подчеркнуто вежливо — он же не хам Гнедышев — спросил Скрепер.

— Не ожидал, — согласился Береславский, так и не сумев взять себя в руки.

— Да вам-то мое появление ничем не грозит, — мягко улыбнулся собеседник. — Я не Петр Николаевич. Я умею ценить соратников.

— А мы уже соратники? — уточнил Ефим.

— А как же. Полстраны провезли груз, полстраны осталось.

— А Гнедышев не против?

— Я его грохнул, — просто объяснил Скрепер.

— Тоже хорошо, — улыбнулся Береславский. Его такая версия более чем устраивала.

— Так что, продолжаем отношения?

— А у меня есть выбор? — с сомнением спросил Ефим.

— К сожалению, нет, — спокойно констатировал Скрепов. — Вопрос был риторическим.

Ефим секунд на тридцать взял тайм-аут.

— Ладно, согласен, — наконец согласился рекламист. — С вас двадцать тысяч долларов.

— Что? — чуть не подавился слюной Скрепер. — Что?

— Что слышал. — Вот теперь профессор точно взял себя в руки. Наверное, помогла сумма.

Настал черед задуматься Скреперу. Что-то глубинное подсказывало ему, что бесплатно этот товарищ работать не будет. Но решил на всякий случай поддавить.

— Кстати, расписка ваша, которую вы писали Гнедышеву, находится у меня.

— Можешь ею подтереться, — ласково улыбнувшись, перешел на дружеское «ты» рекламист.

— Не понял, — с угрозой выдохнул Скрепер. Но как-то неубедительно.

— У тебя — расписка, у меня — груз, — объяснил профессор.

Вот теперь Скрепер понял. Он таких уже встречал. Деньги достались легко, первый страх прошел, и сейчас он себе кажется этаким сицилийским доном. Самое неприятное, что наказать его, конечно, можно и нужно, но потом. Потому что сейчас без него не обойтись.

— Хорошо, — сдержав мат, выдохнул Скрепер. — Но двадцать не пойдет. Есть только пять.

— «Я думаю, торг здесь неуместен», — поправив очки, строго процитировал профессор.

Эта сволочь явно издевалась над ним. Злоба начинала заливать глаза Скрепера.

— Есть еще вариант, — сказал он.

— Какой же? — поинтересовался Береславский.

— Пришить тебя прямо здесь. Как Гнедышева.

— Ну, с Гнедышевым вы уже один раз ошиблись. — И куда девалась его трусость? Похоже, действительно возомнил себя гангстером.

Больше всего сейчас Скреперу хотелось дать этому уроду по жирной шее. Но, по сути-то, он прав. Без Береславского — и всего этого вонючего автопробега — ему, Скрепову, сейчас не обойтись.

— Хорошо, давай хоть сумму разобьем. Дам тебе в аванс десятку. У меня с собой больше нет. А во Владике отдам остальное.

— Во Владике я постараюсь тебя не увидеть, — честно сказал профессор. — Так что ищи деньги где хочешь.

— Ну ты с-сука, — не выдержав больше, прошептал бандит.

Береславский не удостоил его ответом и начал деловито протирать очки.

Скрепов залез в карманы, вытащил оттуда два конверта:

— Жри.

Ефим спокойно забрал деньги и, сунув в конверты толстые пальцы, проверил содержимое. Пересчитывать не стал.

— Я тебе доверяю, — сказал он.

Конечно, эта жирная тварь издевалась над ним. Но на этот раз Скрепер сдержался. Просто завязал узелок на память. Этот очкастый пострадает не только за деньги, но и за язык.

— Расписку писать? — привычно спросил Береславский. — Потом в арбитраж подашь в случае чего.

Вот тут Скрепера прорвало. Хоть говорил тихо, а оборачиваться начали. Но остановиться сразу не смог.

— Вы закончили лингвистические упражнения? — уточнил Ефим. — Тогда, если позволите, я пойду.

Все. Он — покойник. Просто из принципа — есть же у Скрепера в его возрасте принципы.

Но только по приезде в столицу Приморья.

Уже выйдя из кафе, почувствовал, что неприятный осадочек остался. И не из-за утраченных двадцати тысяч — в «Ниве» лежало в десятки раз больше. А из-за наглости этого профессора. Из-за хитрого блеска его очков. И из-за желто-голубого утреннего нелепого видения, которое никак не могло быть правдой, но и никак не желало стираться из памяти.