Читать книгу - "Время прощаться - Джоди Пиколт"

Дженну, на мой взгляд, услышанное скорее раздосадовало, чем огорчило.

— Послушайте, решите уж — то ли мой отец безумный убийца, то ли мать! Потому что я — меня скоро укачает! — болтаюсь между вашими теориями…

Верджил смотрит на подбитый глаз Дженны.

— Скорее всего, Томас побежал за Элис, и та попыталась скрыться в заповеднике. Невви просто выполняла свою работу ночного сторожа. Она оказалась на пути, и Томас походя убил ее. Чувство вины за совершенное убийство — отличная причина утратить связь с действительностью и оказаться в подобном заведении…

— Ясно, — саркастично протягивает Дженна. — А потом он подозвал слона и велел ему потоптаться на Невви, чтобы все выглядело как несчастный случай. Поскольку, вы же знаете, слонов этому специально учат.

— Было темно. Слон мог случайно наступить на тело…

— Раз двадцать-тридцать? Я тоже читала отчет о результатах вскрытия. К тому же у вас нет никаких улик, указывающих на то, что мой отец находился в то время в заповеднике.

— Пока нет, — подчеркивает Верджил.

Если после посещения палаты Томаса Меткафа меня едва не стошнило, то теперь, при перепалке этих двоих, мне показалось, что голова вот-вот лопнет.

— Жаль, что Невви умерла, — вклиниваюсь в разговор я. — Она бы стала хорошим свидетелем.

Дженна надвигается на Верджила.

— Хотите знать мое мнение?

— А разве мое желание берется в расчет? Мы же оба прекрасно знаем, что ты все равно его выскажешь…

— Я думаю, вы слишком заняты тем, чтобы обвинить всех и вся в случившемся той ночью, и не хотите признать, что стоит винить себя в проведенном спустя рукава следствии.

— А я считаю, что ты маленький избалованный ребенок, который боится открыть ящик Пандоры и заглянуть внутрь.

— Ну, знаете… — возмущается Дженна. — Вы уволены!

— Ну, знаешь!.. — кричит в ответ Верджил. — Я сам ухожу.

— Отлично.

— Прекрасно.

Она разворачивается и убегает.

— И что мне прикажете делать? — спрашивает он меня. — Я пообещал найти ее мать. Я не гарантировал, что результат ее обрадует. Боже, эта девчонка приперла меня к стенке!

— Знаю.

— Ее мамаша, возможно, предпочла оставаться подальше, потому что она как шило в заднице. — Он поджимает губы. — Я не то хотел сказать. Дженна права. Если бы десять лет назад я доверился инстинктам, сейчас бы нас здесь не было.

— Вопрос прежний: где была бы Элис Меткаф?

Мы оба на минуту задумываемся. Потом он смотрит на меня.

— Кто-то из нас должен за ней пойти. Под словом «кто-то» я подразумеваю вас.

Я достаю из сумочки ключи, отпираю машину.

— Знаете, я привыкла фильтровать информацию, которую получала от духов. Если я полагала, что она будет болезненной для клиента или расстроит его, я оставляла это за пределами предсказания. Просто делала вид, что ничего не слышала. Но в конечном итоге я поняла, что не моя задача судить о полученной информации. Моя задача только в том, чтобы эту информацию передать.

Верджил щурится.

— Не понимаю, согласны вы со мной или нет?

Я сажусь за руль, включаю зажигание, опускаю окно.

— Я просто говорю, что не нужно быть чревовещателем. Вы просто дурак.

Он усмехается.

— Вы просто хотели иметь возможность сказать мне это в лицо.

— Что-то вроде того, — признаюсь я. — Но я пытаюсь до вас донести, что надо прекратить строить догадки и пытаться куда-то вырулить. Просто плывите по течению.

Верджил, прикрыв глаза, смотрит в ту сторону, куда отправилась Дженна.

— Я не знаю, является ли Элис жертвой, которая сбежала, чтобы спасти свою жизнь, или преступницей, забравшей жизнь другого человека. Но ночью, когда нас вызвали в заповедник, Томас был очень расстроен тем, что жена украла его исследование. Что-то подобное мы наблюдали и сегодня.

— Полагаете, поэтому он пытался ее убить?

— Нет, — отвечает Верджил. — Я думаю, причина в том, что она завела любовника.

Элис

Я не видела лучшей матери, чем слониха.

Мне кажется, если бы женщины ходили беременными два года, то за это время сумели бы лучше подготовиться к роли матери. Слоненок не может поступать неправильно. Он может шалить, таскать еду у матери изо рта, идти слишком медленно или застрять в грязи — его мать само терпение. Детеныши — самая большая ценность в жизни слонов.

Защита потомства — ответственность всего стада. Они держатся группой, посредине идут слонята. Когда они проходят мимо одного из наших автомобилей, детеныш идет подальше от машины, а мать становится живым щитом. Если у матери есть старшая дочь, от шести до двенадцати лет, обычно они зажимают слоненка между собой. Часто сестра подходит к автомобилю и угрожающе качает головой, как будто говоря: «Даже не думай! Это мой младший брат!» Когда солнце в зените и настает время сна, детеныши спят в тени массивных материнских тел, потому что кожа у них более чувствительная и легко обгорает.

Существует выражение, которое характеризует воспитание детенышей в стаде слонов — «всем миром». Как и во всем остальном, существует биологическая причина, по которой сестры и тетушки помогают матери: когда потребляешь сто пятьдесят килограммов пищи в день, а у тебя еще есть детеныш, который любит все исследовать, не сможешь следить за ним и при этом съесть столько, сколько необходимо, чтобы было молоко. А еще такое воспитание позволяет молодым самкам научиться заботиться о детях, защищать их, давать слоненку время и место, чтобы исследовать окружающий мир, и не подвергать его опасности.

Поэтому теоретически можно сказать, что у слона много матерей. Тем не менее существует особая нерушимая связь между слоненком и его биологической матерью.

В дикой природе слоненок моложе двух лет без матери не выживет.

В дикой природе дело матери научить дочь всему, что знает сама, чтобы она стала хорошей матерью.

В дикой природе мать с дочерью остаются вместе, пока одна из них не умрет.

Дженна

Я шагаю по окружной магистрали, когда слышу за спиной шорох автомобильных шин. Конечно, это Серенити. Она останавливается и распахивает пассажирскую дверцу.

— Давай хоть домой тебя довезу, — предлагает она.

Я заглядываю в машину. Хорошо, что Верджила там нет. Но это не означает, что я настроена на разговор по душам, ведь Серенити пытается меня убедить, что Верджил просто выполняет свою работу. Или хуже того: что он может быть прав.

— Пешком дойду, — отвечаю я.