Читать книгу - "Интимные подробности - Ален де Боттон"

— Ты несправедлива, Изабель. Может, он — нормальный парень, ему одиноко, вот он и…

— Я же вижу, что он псих. Нормальные люди не пишут, что им нужна женщина "с роскошным телом".

— Ну, возможно, он просто ни разу не слышал о феминизме.

— Возможно, как раз поэтому женщины не желают слышать о нем, так что ему приходится писать в "Нью-йоркское книжное обозрение" — кстати, не похоже, чтобы он был читателем этого издания. Посмотри, что он пишет в конце: "Особы со снобистскими замашками могут не беспокоиться". Чудовищно.

Может, у него и был вагон недостатков, но все же по куцым строкам в колонке объявлений чувствовалось, что у этого симпатичного, поддерживающего отличную форму богача довольно сильный характер. Безликие обороты многих посланий доказывают, как непросто создать в этом жанре образ Ромео или Джульетты. Скажем, у женщин, написавших третье и четвертое объявление, фантазии хватило лишь на старую, как мир, уловку: любовь к путешествиям.

Любовь к путешествиям? И какие выводы мы можем из этого сделать? Да разве есть такие люди, которые не любят путешествовать, если отправляются они в приятное во всех отношениях место, самолет взлетает и приземляется точно по расписанию, багаж не теряется, а обменный курс — выгоднее некуда? И, с другой стороны, есть ли человек, которому нравится путешествовать, если маршрут пролегает по вражеской территории, прибытие совпадает с началом всеобщей забастовки, от рыбы, съеденной в ресторане на набережной, пучит живот, а кредитные карточки исчезают, пока вы прицениваетесь к ковру на базаре?

Различная судьба брачных объявлений (кому-то приходит сотня откликов, а кому-то — ни одного), показывает, что одни слова и фразы отражают характер человека гораздо эффективнее, чем другие. Как выясняется, в этом смысле есть слова значимые и, соответственно, незначащие. Если бы я сказал вам, что Изабель приготовила лазанью в кастрюле "Пайрекс",[85]вы узнали бы из моих слов только одно: ее лазанья приготовлена в кастрюле "Пайрекс". Никакой новой информации, кроме голых фактов. Тогда как неповторимая манера, в которой Изабель отвечала на телефонные звонки, могла бы дать вам более обильную пищу для размышлений.

— Почему ты всегда ждешь так долго? — спросил я, когда она сидела около трезвонящего аппарата, не снимая трубку, и, похоже, считала звонки.

— Не знаю, — ответила она. — Не хочется, чтобы они думали, будто я с нетерпением жду каждого звонка, понимаешь?

Наверное, о человеке, который умышленно долго не снимает трубку, можно сказать следующее: он полагает, что люди, пользующиеся популярностью, обычно находятся далеко от телефонного аппарата (смешивают коктейли на кухне); он боится выдать звонящему свое желание поговорить по телефону; он уверен, что, ожидая, звонящий проникнется к нему большим уважением.

Не будь это оскорбительно для Изабель, упоминание о такой привычке могло бы стать весьма оригинальным штрихом к брачному объявлению (опять же, из опасения, что его обвинят в недостаточном почтении к своему герою, Босуэлл написал: "Я хорошо помню, как доктор Джонсон сказал: "Если человек собрался писать панегирик, ему следует говорить только о хорошем, но если он описывает жизнь, то обязан оставить все, как есть"").

— А как выглядело бы твое объявление о знакомстве? — спросил я.

— Господи, я очень надеюсь, что до этого не дойдет.

— Ну а все-таки?

— Вообще-то я подумывала об этом. После разрыва с Гаем, когда мне было ужасно одиноко.

— И что бы ты написала?

— Не надо, а?

— Давай-давай.

— Ну, не знаю, что-нибудь вроде: "Ищу умного, веселого, симпатичного мужчину для общения, секса и встреч по выходным. Мужчин, связанных обязательствами, прошу не беспокоить. Просьба присылать фото и сообщать размер пениса".

— А если серьезно?

— Я серьезно.

— Не может быть.

— Из-за последних слов?

— В том числе.

— Но это и правда важно для большинства женщин, хоть мы любим покричать о том, что главное — не размеры, а умение. Ладно, а почему бы тебе не написать объявление от моего имени, смеха ради?

— Хорошо, дай только подумать.

Изабель вернулась к кроссворду, а я взял карандаш и занялся делом. Как скоро стало ясно, нелегким. Некоторые очевидные положения затруднений не вызвали: она — женщина, живет в Лондоне, двадцати с лишним лет. Но как показать характер? Я вдруг ясно увидел, как Изабель стоит на автобусной остановке около супермаркета, жует морковку и ждет автобуса, чтобы поехать домой. Что это значит? Точно не скажешь, но что-то вроде нетерпения, открытости и, может быть, юмора. А стоило ли упоминать о ее хобби? Об отношении к мужчинам? О том, как она не хотела сочинять это объявление?

Я спросил себя — как справились бы с такой задачей великие биографы? Что написали бы, скажем, исследователи Пруста?

1. ГЕЙ, ПИСАТЕЛЬ, ЖИВЕТ В ПАРИЖЕ, близок к матери, астматик. Любит светское общение, Вермеера, длинные предложения, Анатоля Франса, шоферов, мужчин с женскими именами, Венецию. Боится путешествовать и ложиться спать без поцелуя на ночь. Не умеет говорить кратко. Занят одним большим проектом. Пожалуйста, вышлите фото.

Но даже долгое знакомство с Изабель не помогло мне написать что-нибудь более вдохновенное:

2. МОЛОДАЯ, ПРЕКРАСНАЯ ЖЕНЩИНА (ХОТЯ ОНА НЕ ВСЕГДА ЭТОМУ ВЕРИТ), которая не привыкла писать такие объявления и считает, что людям, которые это делают, следует подружиться с соседями, ест морковку на автобусных остановках, отказалась от садомазохистских отношений, увлекается садоводством, отличный водитель, не умеет программировать видеомагнитофоны, предпочитает маргарин сливочному маслу, каждый понедельник задумывается о том, не бросить ли ей свою работу (работа ей наскучила, она не любит говорить о ней, старается обойти этот вопрос на вечеринках и с подозрением смотрит на тех, кто поступает иначе), большая аккуратистка во всем, за исключением кухни. Ненавидит: корнишоны, фильмы про гангстеров, Мильтона, группу "Rolling Stones", выносить мешки с мусором по вторникам, рыбу, в которой много костей, ложиться спать после полуночи по будням. Время от времени любит: родителей, плавать, сплетничать, вытаскивать "коз" из носа, Боба Дилана, апельсиновый сок, Вацлава Гавела, читать в ванне.

— Ужасно, — сказала Изабель. — По этому тексту ты даже отдаленно не понял бы, о какой женщине идет речь. Она выглядит полной идиоткой.

— Разве?

— И потом, объявление слишком длинное. Я ни за что не отправила бы его в газету, ведь оно раза в три длиннее любого другого. И ты должен был написать, чтобы они присылали фото, я очень привередлива в этом смысле. Если уж я решусь встретиться с незнакомцем, он должен быть симпатичным.