Читать книгу - "Последствия - Ридиан Брук"

Бумажная папка, притиснутая к телу резинкой колготок, врезалась в грудную клетку. Фрида не знала точно, что в ней, содержимое было на английском, но слово “конфиденциально”, красный ободок и фотографии промышленных и военных объектов подсказывали, что добыча из портфеля полковника произведет впечатление на Альберта. При мысли, что она отдаст ему это, ее распирало от гордости.

Табличка с буквой “R” в черном круге – знак реквизированного имущества – болталась на ограде особняка маргаринового магната. Фрида посмотрела направо и налево, проверяя, нет ли машин, и, убедившись, что все чисто, перелезла через низкую стену в том месте, где Альберт поставил деревянные санки на битое стекло, насыпанное Петерсеном, чтобы отпугивать воров. Острые осколки торчали даже из-под снега. Перед войной меры безопасности, предпринимаемые Петерсеном, ужасали его соседей. Мать Фриды, считавшая Петерсена обычным карьеристом, говорила, что ни один уважающий себя вор не станет ничего красть из дома этого выскочки: его семья сколотила состояние до неприличия быстро – вначале на сизале из восточно-африканских колоний, а потом на поддельном масле, – а деньги, как известно, “чем быстрее делаются, тем скорее уходят”. Фрида была тогда еще слишком мала, чтобы оценить тонкое различие между деньгами новыми и старыми, но сейчас, шагая к самому большому дому на Эльбшоссе, видела, что пророчество матери сбылось: огромный, имеющий форму куба особняк Петерсена стоял печальный, безмолвный и пустой.

Фрида влезла в дом через низкое кухонное окно, как и велел Альберт, и, поднимаясь по черной лестнице на второй этаж, уловила запах горящего дерева и восковых свечей, услышала мальчишеские голоса. Она пошла на голоса в сторону гостиной в задней половине дома, где ей открылась сцена из сумасшедшего дома: комната, освещенная свечами и украшенная африканскими сувенирами – щитами, копьями, шкурами животных и масками. Четверо мальчишек сидели кружком и слушали пятого, стоявшего на бильярдном столе с коробкой, из которой выглядывало что-то похожее на щипцы для сахара. Он был в пробковом шлеме, наброшенной на плечи шкуре зебры и кричал, как торговец рыбой в Санкт-Паули.

– Прямо из Даммтора! – Мальчишка встряхнул коробку, взял пару щипцов и пощелкал их “челюстями”. Свет свечи отбрасывал гротескную тень на стену – карлик с гигантским раком.

– Какой с них толк? У нас же нет сахара, – пропищал один из “зрителей”.

– Смотри и учись, Отто. Для тебя они, может, щипцы для сахара, но для прекрасной госпожи… – Мальчик поставил коробку и, подняв щипцы, принялся щелкать ими, как пинцетом, делая вид, что выщипывает брови.

– Или… – Он открыл рот и показал, как использовать их в качестве стоматологических щипцов.

– Или… – Он зажал ими нос и брезгливо скривился, словно от дурного запаха.

– Или… – Он наклонился и сделал вид, будто поднимает что-то с земли.

– Или… – Он полез в карман, достал сигарету и, зажав один конец щипцами, поднес ко рту и щегольски выпустил струйку дыма. – Дамы их с руками оторвут.

Однако на публику представление, похоже, впечатления не произвело. Хором критиков управлял мальчишка с копьем.

– Людям не нужны щипцы для сахара. Людям нужна картошка.

– Зря только перевел сигарету, Ози.

– Плохая сделка.

Ози вскинул руки:

– Ну держитесь. У меня есть кое-что особенное. Благодаря малышу томми. Кое-что совершенно особенное.