Читать книгу - "Паразитарий - Юрий Азаров"

— Попробуйте, — сказала тетя Гриша. — У него есть прямые выходы. Но ни в коем случае не ссылайтесь на меня. Он терпеть не может, когда ссылаются на родственников. Здесь, знаете, родовое. Все Агенобарбы не любят своих матерей. В открытую. Эдипов комплекс наизнанку. Скажите ему, что вы видите в нем не только великого режиссера, но и великого политического деятеля. Это его всколыхнет.

Я так и сделал. Двери его кабинета глазом не охватить. Золотом по черной блестящей глади написано: "Цезарь Петрович Агенобарбов, режиссер, депутат". Меня встретил крепенький человек, однако с бабьим лицом, с широким носом и мясистым подбородком.

— Вы великий политик. И ваше место не здесь, а в парламенте. И я уверен, что в скором времени вы его возглавите. Я как профессиональный предсказатель тайного прихода это утверждаю и готов вам доказать, — так следовал я совету тети Гриши.

— Я режиссер, а не политик, — скромно ответил Агенобарбов. — Что вас привело ко мне?

— С некоторых пор мне мучительно не дает покоя одна идея, которая, надеюсь, и вас тревожит. Я это сразу понял, как только посмотрел ваш репертуар: "Эдип в Колоне", "Иудейская война".

— Волна, — поправил меня Агенобарбов.

— Да-да, волна, "Смерть Петрония", «Сенека», "Апостол Павел". Это же все однопорядковые вещи. В них и философия, и программа, и система средств. Народ чует праведность вашей идеологии. Народ принял вас. Он пойдет за вами.

— А вы? — режиссер сузил глаза.

— И я. Если буду жив к тому времени. Должна же когда-нибудь свободная культура поменяться местами с властью.

— Для этого она должна стать свободной силой. А культура безнасильна. Эрго, я не существую.

— Новая культура будет рождена в огне и на крови. Она будет выше силы и выше власти.

— Болтовня. Досужие разговоры околотеатральной поросли. Я вас где-то видел?

— Я жил у вашей матери, Агриппины Домициановны, владелицы несметных богатств.

— Пуговички да застежки пятнадцатого века? Впрочем, сейчас, когда деньги ничего не стоят, это что-то да значит.

— Вы ошибаетесь. Среди этих застежек есть одна штукенция оттуда.

— Старуха показала вам сицилийскую гемму?

— Я ее и имею в виду.

— Простите, я занят. Больше не смогу уделить вам ни минуты. — Агенобарбов резко поднялся. — Оставьте свой адрес. Если понадобитесь, я вас разыщу.

— Я приговорен к эксдермации, — выпалил я, и он оживился. Сел в кресло. Захлопал в ладоши.

— Это же восхитительно! У меня деловое предложение. Я добьюсь, чтобы эксдермацию совершили в моем театре. Я этот сюжет воткну в мой спектакль "Нерон вчера, сегодня, завтра". Это будет великолепно. Впервые жизнь соединится с искусством.

— О чем мечтал Нерон?

— И не только он! — Я от вас не отстану. Хотите контракт? Контракт на бессмертие. Хотите на условиях полного самоотречения? Вы должны согласиться! Что вам стоит? Вы же все равно приговорены!

— Я пришел к вам, чтобы вы мне помогли сохранить мою кожу.

— Да на кой черт она вам сдалась! Вы же не шкурник. И не производите впечатления сквалыги. Вы будете первым в мире актером живой эксдермации. Весь мир заговорит о вас. Что может быть выше и божественнее славы? Хотите, можете и текст своей роли сочинить? Я вижу, вы не лишены чувства меры. Вы будете и автором. Впервые в мире автор, актер и каскадер соединяются вместе! Шурочка! Комахин! Любаша, ко мне! — закричал что есть мочи Агенобарбов. Тут же двери распахнулись, и рядом со мной оказались две прелестные артисточки. Комахин обнимал меня за плечи.