Читать книгу - "Второй шанс - Джули Коэн"

– Неправильные сосиски вообще существуют?

– Да, эти никто не любит. И я попросила купить две упаковки. Честно, Пол, я и так сильно нервничаю, мне не хватает только беспокоиться о сосисках.

– Я вернусь в магазин.

– Нет, люди вот-вот начнут сходиться.

– Мам, можно мне мороженого?

Хонор вытирает руки кухонным полотенцем и говорит:

– Если вы не против, я отлучусь в уборную.

– Наверху, первая дверь после ступенек, – объясняет Вэнди, направляясь к холодильнику.

В этом доме полно вещей. Книги, пластинки, цветы, мебель, картины. Отношения, укрепленные вещами и историей. Хонор проходит по комнатам и думает: «Все в этой комнате хранит какую-то часть истории их брака, личную историю, недоступную для посторонних. Вэнди купила Полу это; он выбрал это, чтобы ее порадовать; это им подарили на свадьбу; эту поделку сделала в школе их старшая дочь…»

У Хонор и Пола не было общих декораций. Они встречались в отелях и в его кабинете. И однажды – всего однажды! – в ее квартире. Она не могла представить, чтобы у них был свой обитый ситцем диван, керамическая пепельница, детская кроватка наверху. Чтобы за вещами скрывалась их история.

Она прикасается к фотографии в серебристой рамке, стоящей рядом с моделью истребителя. Это постановочное фото, по всей видимости, снятое в этой же комнате. На нем Пол, Вэнди и три девочки, две блондинки и одна с темными волосами, как у Пола. На Вэнди платье в цветочек, на губах розовая помада. Судя по длине волос Пола и росту детей, фото сделали несколько лет назад. Возможно, в то время, когда Хонор познакомилась с ним. Но это тем не менее в лице на фотографии не угадывается: никакого намека на то, что он встретил желанную женщину. Он просто улыбается. Обычный отец. В обычном доме.

Хонор замечает свое отражение в стекле. У нее строгое лицо, выраженный нос и подбородок, высокие скулы. Темные глаза, черные волосы заколоты на затылке. Недавно она обнаружила первые седые волоски.

Из угла комнаты доносится какой-то звук, и Хонор вздрагивает. На кровати лежит, свернувшись калачиком, третий ребенок. Самая младшая девочка, с темными волосами. Она прижимает к себе куклу и сосет палец.

– Привет, – обращается к ней Хонор.

После некоторой паузы девочка вытаскивает палец изо рта.

– Мама и папа запрещают мне разговаривать с незнакомцами.

– Очень хорошая политика.

В комнату входит Пол. Хонор ощущает это по изменившейся температуре воздуха. Она чувствует каждое его движение – так же, как это было, когда она впервые его увидела.

– Мне нужно еще раз съездить в магазин, – говорит он и берет Хонор за запястье. – Послушай… – мягко начинает Пол.

Хонор наклоняет голову, указывая на ребенка. Он выпускает ее руку.

– Тебе уже лучше, Алиса? – обращается он к малышке, подойдя и присев возле нее. Он кладет руку ей на лоб – жест, который он делал уже тысячу раз.

И в этом жесте Хонор видит все. Все часы, и минуты, и дни, и годы, частью которых она не была.

Нежность, которую он подарил бы нерожденному ребенку у нее в животе, эта нежность была бы украдена у этого ребенка, лежащего сейчас на диване. Ее бы украли из обычного дома, у обычной женщины в кухне, дающей мороженое двум своим дочерям.

Она кладет руку на пока еще плоский живот. Закрывает глаза и извиняется перед будущим ребенком за то, что отнимет это и у него.

– Я схожу в магазин вместо тебя, – говорит она Полу. – Ты оставайся.

Хонор выходит из дома, не собираясь возвращаться.