Читать книгу - "Уроки итальянского - Мейв Бинчи"

— Может быть, они дружат уже много лет, — предположила Фрэн.

— Нет, — возразила Кэти, — у него жена и взрослые дети.

— Ну и что? Он может иметь жену, детей и при этом дружить с Синьорой, — сказала Фрэн.

— Нет, я думаю, у них все только начинается. Посмотри, они то и дело обмениваются улыбками. Харриет говорит, что между ними назревает роман.

Харриет была ближайшей подругой Кэти и весьма интересовалось всем, что связано с сексом.

Эйдан Данн следил за успехами итальянского класса с удовольствием, равного которому не испытывал еще никогда в жизни. Неделю за неделей продолжались занятия с Синьорой. Ученики приезжали в школу на велосипедах, мотоциклах, а одна роскошная женщина подкатывала на БМВ. Эйдану нравилось готовить для них все новые и новые сюрпризы. Они с Синьорой мастерили бумажные флажки, учащиеся раскрашивали их, а потом все вместе хором учили, как называется по-итальянски тот или иной цвет. Эти взрослые люди вели себя по-детски, как веселые и жадные до знаний школьники. А после окончания занятий мрачный мужчина, которого звали Лу — или Луиджи, — помогал наводить порядок. Было странно видеть, как этот угрюмый тип прибирает в классе, собирает пустые коробки и расставляет стулья. В этом, по-видимому, была заслуга Синьоры. Она всегда ожидала лучшего и получала за это сторицей.

Как-то раз Синьора спросила Эйдана, позволит ли он ей сшить чехлы для подушек в его кабинет.

— Знаете что, — неожиданно предложил он, — приходите ко мне в гости, и я покажу вам свое обиталище.

— А что, неплохая мысль. Когда мне зайти?

— В субботу утром. У меня будет выходной. А вы не будете заняты?

— Я хозяйка своему времени, — ответила Синьора. Всю пятницу Эйдан убирал в своей комнате и наводил блеск на предметы обстановки. Он заранее купил бутылку марсалы, распаковал и поставил на видное место поднос с двумя маленькими бокалами красного стекла из Мурано, местечка неподалеку от Венеции. Они выпьют за успех вечерних курсов и за его новый кабинет.

Синьора пришла в полдень и принесла с собой образцы тканей.

— После того как вы описали мне вашу комнату, я подумала, что для нее лучше всего подойдут желтые тона, — сказала она, показывая кусок материала насыщенного солнечного цвета. — Эта ткань, правда, немного дороже, чем другие, но стоит ли в данном случае экономить? Ведь вам в этой комнате жить.

— Мне в этой комнате жить, — эхом повторил Эйдан.

— Вы хотите показать эту ткань своей жене, прежде чем я начну шить?

— Нет-нет, — торопливо ответил он. — Я уверен, что Нелл одобрит ваш выбор, и, кроме того, это ведь… моя комната.

— Конечно. Разумеется.

Синьора никогда не задавала лишних вопросов.

В то утро дома не было ни Нелл, ни дочерей. Эйдан не предупредил их о визите Синьоры, и теперь был рад, что его домашние отсутствуют. Вдвоем с Синьорой они выпили за процветание курсов итальянского и за Комнату Для Жизни.

— Мне бы хотелось, чтобы вы преподавали не только на курсах, но и в школе. Вам удается пробуждать в учениках энтузиазм и желание учиться, — с искренним восхищением сказал Эйдан.

— Это — лишь потому, что им самим хочется учиться.

— Однако возьмите хотя бы Кэти Кларк. В последнее время учителя на нее не нарадуются, а все из-за того, что она стала учить итальянский.

— Катерина… Очень милая девочка.

— Коллеги говорят, что она развлекает весь класс, пересказывая ваши истории, и что записаться на наши курсы хотят уже все ее одноклассники.

— Разве это не замечательно? — сказала Синьора.

Лишь одного не знал Эйдан: рассказывая подругам о курсах, Кэти не упускает и того, как он, мистер Данн, ухлестывает за старой учительницей итальянского. Подруга Кэти Харриет сказала, что она давно это заметила. В тихом омуте черти водятся, заявила она, добавив, что на самые сильные страсти способны именно тихони, и они же склонны к самому чудовищному разврату.

Мисс Хейс преподавала историю и старалась изложить события давно минувших дней современным языком, чтобы сделать их более понятными для детей. Например, рассказывая, что семейство Медичи покровительствовало искусствам, мисс Хейс использовала термин «спонсоры», и все сразу же встало на свои места.

— А теперь, может, кто-нибудь расскажет о людях, которых спонсировали Медичи? — задала она вопрос классу.

Ученики недоуменно переглянулись.

— Спонсоры? — переспросила Харриет. — Это типа страховых компаний или «Кока-колы»?

— Да. И вы, должно быть, знаете имена некоторых знаменитых итальянских мастеров.

Учительница истории была молода. Она еще не поняла, насколько невежественна одна часть ее учеников и насколько глубоко успела забыть все, что проходила, другая.

В этот момент из-за парты неслышно поднялась Кэти Кларк.

— Одним из самых знаменитых итальянских художников был Микеланджело. Когда один из представителей семьи Медичи стал Римским Папой Сикстом IV, он заказал Микеланджело расписать свод Сикстинской капеллы в Ватикане различными сценами из библейской жизни…

Тихим голосом, доверительным тоном она рассказала классу о том, как для великого художника строили «леса», с помощью которых он мог расписывать свод храма, какую технику он применял в своем творчестве. По ее словам, главная проблема гения заключалась в том, чтобы и через сотни лет краски выглядели свежими, словно их наложили только вчера.

После того как она закончила говорить, в классе воцарилось молчание. Этот увлекательный рассказ стал неожиданностью и для учеников, и для молодой учительницы истории. Придя в себя, мисс Хейс с трудом выдавила из себя:

— Что ж, Кэти Кларк, спасибо. Может ли кто-то еще рассказать о выдающихся деятелях искусства того периода?

И вновь в воздух взметнулась рука Кэти. Учительница обвела класс взглядом в надежде, что выступить хочет кто-то еще, но таковых не оказалось. В следующие несколько минут девочки и мальчики, затаив дыхание, слушали рассказ Кэти Кларк о дневниках Леонардо да Винчи, включающих в себя свыше пяти тысяч страниц и написанных справа налево. То ли потому, что ему так было удобнее, то ли таким образом он хотел зашифровать свои записи. И еще о том, как он неоднократно обращался к правителю Милана Лодовико Моро с просьбами дать ему работу, уверяя, что в случае войны может создавать неуязвимые для вражеских пушек корабли, а в мирное время — прекрасные статуи. Кэти знала все и рассказывала об этом так, что реальные исторические события звучали волшебной сказкой.

— Святые Мария и Иосиф! Ох уж эти вечерние курсы итальянского! То еще предприятие! — сказала мисс Хейс, заходя после занятий в учительскую.

— Что вы имеете в виду? — спросили ее.

— Сегодня на уроке встала Кэти Кларк — можете себе такое представить? — и прочитала целую лекцию об эпохе Возрождения. Я даже в университете ничего подобного не слыхала!