Читать книгу - "Человек у руля - Нина Стиббе"

– Мистер Найтингейл из Уигстона? – справилась я у мамы.

– Господи, – вздохнула она. – Адрес какой?

– Улица Парейд, дом 24, Уигстон.

Мама захлопнула блокнот:

– Ну пошли.

– Может, лучше позвонить и предупредить?

– Никогда не делай ничего такого, – сказала мама.

Сначала мы поехали к канаве. Дебби была завернута в дорогое банное полотенце песочного цвета, сестра сидела в канаве, на три дюйма заполненной водой, и что-то шептала в мокрое и обвисшее ухо Дебби.

Мама тоже влезла в канаву.

– Ох, крошка, – сказала она Дебби, – что же с тобой стряслось?

И она осторожно взяла сверток песочного цвета. Я подала сестре руку и вытащила ее. Потом мы все вместе помогли маме выбраться из канавы.

– Ладно, Принцесса Дебби Рейнольдс, – сказала мама, обращаясь к Дебби полным именем, которое ей дали в питомнике, – сейчас отвезем тебе на улицу Парейд, дом 25, Уигстон.

Я не стала поправлять маму, потому что главное – внимание.

Сестра устроилась на заднем сиденье рядом с Крошкой Джеком и держала Дебби на коленях, а я – впереди, но всю дорогу просидела, повернувшись к ним лицом.

– Вы видели рану? – спросила мама.

– У нее левый бок в крови, и мне кажется, что ее немного расплющило, возможно, ребра… – Голос у сестры сорвался, и Крошка Джек заплакал.

Тут сестра обратила внимание на дорогу.

– Почему ты едешь через Блейби?

– Доктор Свифт сегодня не сможет нас принять, поэтому мы едем к мистеру Найтингейлу, – ответила мама.

Вскоре мы приехали на улицу Парейд, дом 24. Я открыла дверь, и мама внесла Дебби.

– Нам нужно попасть на прием к мистеру Найтингейлу, это срочно, думаю, ее сбила машина, – сказала мама в приемной ветеринара.

– Конечно, – сказала девушка, – идите за мной.

Мама пошла за девушкой, положила Дебби в неглубокий контейнер на столе и погладила ее по носу.

– Сегодня принимает мистер Свифт, я его сейчас позову.

Мама тихонько выругалась.

Медсестра услышала и сочувственно поглядела на нее.

– Не беспокойтесь, он чудесный ветеринар, – сказала она.

Мистер Свифт вел себя очень мило и заботливо и ничем не намекнул на то невероятное, что произошло между ним и мамой. И мама тоже хорошо держалась. Он хотел, чтобы мы на некоторое время оставили Дебби с ним, и попросил нас подождать в приемной. Мы подождали. Никто из нас не листал журналы, потому что всем было слишком грустно, но через плечо еще одной пациентки я прочитала статью, в которой молочника задавил его же фургон, но при этом женщина весом всего в пятьдесят килограммов нашла в себе силы сдвинуть грузовик, который придавил заодно и ее юного сына. Мне это показалось ужасно несправедливым (по отношению к молочнику). Минут через пятнадцать мистер Свифт появился в дверях.

– Миссис Вогел, прошу вас, – сказал он и жестом пригласил ее войти в кабинет.

Мы пошли за мамой.

Мистер Свифт спросил, не лучше ли нам подождать в приемной, но мама сказала, что Дебби – наша собака, и если мы достаточно взрослые, чтобы завести собаку, то мы достаточно взрослые, чтобы услышать то, что он собирается сказать.

– Дебби получила серьезные и комплексные повреждения, скорее всего, как вы и предположили, в результате дорожного столкновения. Травмированы грудная клетка и левая задняя лапа.

– Вы сможете ее спасти? – спросила мама.

– Я могу попытаться, с лапой вроде бы все просто, и при должном покое ребра заживут, но есть кое-что еще. Она лежала в воде? – спросил мистер Свифт.

– Да, ее нашли в неглубокой канаве, – ответила мама.

– Хм, я так и подумал. Ее дыхание свидетельствует о начальной стадии пневмонии, и это несколько усложняет дело.

– Вы можете ее спасти? – спросила мама.

– Я могу попытаться, если вы хотите, – сказал мистер Свифт. – Другой вариант – усыпить ее.

– Что лучше для Дебби? – спросила мама.

– Трудно сказать, но я бы хотел попытаться спасти вашу собаку.

– Очень хорошо, – сказала мама.

И потом мы поговорили о различных вариантах лечения, операциях и так далее и поехали домой, оставив Дебби на улице Парейд, дом 24, в критическом состоянии.

В тот вечер мы с сестрой прилипли к телевизору. А Крошка Джек написал совсем взрослое письмо, и мы были им очень горды. Он даже спросил, как пишется «определенно».