Читать книгу - "Не только апельсины - Дженет Уинтерсон"

– Поэтому в безбожных местах такая сушь, – объяснила мама, потом уставилась в пустоту, и карандаш в руке у нее дрогнул. – Бедный пастор Спрэтт.

Я обнаружила, что все в мире природы есть символ Великой Битвы между добром и злом.

– Возьмем змею мамбу, – сказала мама. – На короткой дистанции мамба способна обогнать лошадь.

И она изобразила гонку на листе бумаге. Она имела в виду, что в краткосрочной перспективе зло может на время победить, но не надолго. Мы очень обрадовались и спели наш любимый гимн «Не поддайся искушению».

Я попросила маму научить меня французскому языку, но ее лицо омрачилось, и она отказала.

– Почему?

– Он едва не привел меня к падению.

– О чем ты? – не унималась я всякий раз, когда представлялся случай.

Но она только качала головой и бормотала, что я слишком юна, что я сама скоро все узнаю и что это очень скверно.

– Как-нибудь, – сказала она наконец, – я расскажу тебе про Пьера. – А потом включила радио и так долго не обращала на меня внимания, что я пошла спать.

Довольно часто она начинала рассказывать мне какую-нибудь историю, но посреди повествования отвлекалась, поэтому я так и не узнала, куда переместился земной рай с индийского побережья, и почти на неделю застряла на «шестью семь равно сорок два».

– Почему я не хожу в школу? – спросила я.

Мне было интересно узнать про школу, потому что мама всегда называла ее Рассадником. Я не знала, что она имеет в виду, но знала, что это плохо, как «противоестественные страсти».

– Там тебя с пути истинного собьют, – только и слышала я в ответ.

Обо всем этом я думала в уборной. Она была на улице, и я терпеть не могла ходить туда ночью из-за пауков, которые приползали из угольного сарая. Мы с отцом уйму времени проводили в уборной: я сидела, подсунув под себя руки, и напевала под нос, а отец, наверное, стоял. Мама очень сердилась.

– Что вы там вечно торчите? На эти дела ведь не надо много времени.

Но в нашем доме больше некуда было пойти. У нас была одна спальня на всех. Мама собственноручно обустраивала ванную комнату рядом и со временем собиралась, если останется место, поставить перегородку, чтобы соорудить маленькую комнатку для меня. Но работа шла очень медленно, ведь слишком многое занимало мысли мамы. Иногда приходила миссис Уайт помочь замешать раствор, но в итоге они слушали Джонни Кэша^[13] или сочиняли очередную листовку про крещение через полное погружение в воду^[14]. Однако в конце концов дело было сделано – не прошло и трех лет.

Тем временем мое обучение шло своим чередом. Благодаря слизням и маминым каталогам семян я узнала про сельское хозяйство и про садовых вредителей и приобрела представление об историческом процессе благодаря пророчествам из Откровения и журналу под названием «Неприкрытая правда», который мама получала раз в неделю.

– Илия^[15] снова среди нас, – заявляла она.

А еще я научилась истолковывать знаки и чудеса, которых ни за что не понять неверующему.

– Тебе это понадобится, когда ты отправишься обращать язычников, – напоминала мне мама.

Потом, однажды утром, когда нам пришлось встать рано, чтобы слушать Ивана Попова из-за «железного занавеса», в почтовый ящик нам плюхнулся толстый коричневый конверт. Мама решила, что это письмо с благодарностями от тех, кто был на агитационном собрании «Крестового похода во исцеление недужных» в зале при ратуше. Она рывком его вскрыла, и лицо у нее вытянулось.

– Что там? – спросила я.

– Это про тебя.

– Что про меня?

– Я должна отправить тебя в школу.

Я пулей улетела в уборную и села на руки. Наконец-то, Рассадник!