Читать книгу - "Всеобщая теория забвения - Жузе Агуалуза"

Луду испуганно посмотрела в коридор.

– Давайте сюда. Я не могу вас так оставить.

Охая от боли, парень ползком перебрался в квартиру, а его силуэт ночной тенью сохранился отпечатанным на стене и на полу лестничной площадки. Одна тень отделилась от другой. Наступив босыми ногами на ту, что осталась в коридоре, Луду едва не упала.

– Боже!

– Прости, ба, я тебе весь дом запачкал.

Луду закрыла дверь, заперла замок. Затем бросилась на кухню, налила стакан воды из холодильника и вернулась в прихожую. Парень жадно выпил.

– Вот бы еще такой же стакан свежего воздуха!

– Надо вызвать врача.

– Не обязательно, ба. Меня так и так убили. Спой мне лучше песню.

– Что?

– Спой мне песню, мягкую, как пух.

Вспомнив, как отец, чтобы она поскорей заснула, пел ей бразильские романсы, Луду положила пистолет на деревянный пол, опустилась на колени, обхватила руками маленькие ладошки грабителя, приблизилась губами к его уху и запела.

Она пела долго, пока дом не разбудили первые лучи солнца. Потом она набралась храбрости, без особых усилий подняла мертвое тело и донесла его до террасы. Найдя лопату, на одном из газонов между двумя кустами желтых роз она выкопала неширокую яму.

Несколько месяцев назад Орланду начал строить на террасе маленький бассейн. Война приостановила строительство. Рабочие оставили мешки с цементом, песок и кирпичи – все это было сложено вдоль стены. Луду перетащила часть материалов с террасы вниз, открыла дверь на лестничную площадку, вышла и принялась возводить стену, изолируя квартиру от остальной части здания. Она трудилась все утро, а потом и весь день. И лишь когда стена была достроена и цемент разглажен, Луду вдруг ощутила, как ей хочется пить и есть. Она прошла на кухню, разогрела суп, села за стол и не спеша поела. Оставшийся от обеда кусок курицы она отдала Призраку:

– Теперь мы с тобой одни, ты и я.

Пес съел угощение и принялся лизать ей руки.

Кровь за входной дверью запеклась темным пятном. От него в кухню вели следы босых ног. Призрак принялся было вылизывать их, но Луду оттащила его в сторону. Налила в ведро воды, взяла щетку, хозяйственное мыло и выскоблила пол. Выходя из ванной, после горячего душа, Луду услышала, что звонит телефон, подошла к нему и сняла трубку:

– Все оказалось чуть сложнее. Вчера мы не могли зайти за вещами. Скоро будем.

Луду положила трубку, ничего не ответив. Телефон зазвонил снова, потом на короткое время затих, но как только она повернулась, чтобы уйти, он заверещал вновь, нервно и требовательно. С кухни примчался Призрак и стал носиться вокруг аппарата. Он яростно взлаивал при каждом новом звонке, а затем запрыгнул на столик, на котором стоял телефон, и смахнул его лапой. Аппарат с грохотом ударился об пол. Луду подняла черную коробку и встряхнула ее. Внутри явно что-то отвалилось. Она улыбнулась псу:

– Спасибо, Призрак. Теперь он нас не будет беспокоить.

За окном, в сотрясаемой конвульсиями ночи то и дело раздавались взрывы – пиротехнические ракеты и фейерверки прорезали темноту. Машины сигналили. Выглянув в окно, Луду увидела на улице толпу. В безудержной и отчаянной эйфории люди заполонили город. Лудовика закрылась в спальне и легла на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Она постаралась представить себе, что находится далеко-далеко отсюда, в тиши и покое их старого дома в Авейру, смотрит по телевизору какое-нибудь давнее кино и попивает чай с хрустящими поджаренными хлебцами. Но воображение ей отказывало.