Читать книгу - "Когда утонет черепаха - Слава Сэ"

Роберт ухаживал так тихо, что прослыл у сотрудниц несчастным влюблённым. А добродетельную во всём Анну записали в хищницы. Вот и говорите теперь, что коварство – женская черта.

Анна выучилась складно лопотать о преимуществах наружной рекламы перед телевизионной, о стоимости за тысячу просмотров, о прямом маркетинге и прочих способах выколачивать деньги из хоббитов. Роберт раскрыл устройство своей империи. Акционерное общество «Ro&Ro» было шапкой, снежной вершиной горы, куда входила сотня фирм. Было ещё два акционера, не примечательные дядьки. Толстый и тонкий, Гиртс и Димантс. Их должности назывались просто: первый директор и второй директор. Роберт объяснил, это нужно для ухода от налогов.

– Зачем ты всё это мне рассказываешь?

– Думаю вырастить из тебя директора по маркетингу. Хочешь быть директором?

– Вот ещё.

Анна фыркнула, но всё-таки представила себя в дорогом кабинете, в кресле за лакированным столом. Роберт брал Анну на переговоры с рекламщиками. Те говорили умные слова, устраивали презентации. Не понимали, бедные, что служат лишь прикрытием для неявного свидания.

На Рождество самый толстый телеканал устроил праздник. Большой отель, модный ресторан. Мобилизовали лучших певцов и певиц. Роберт сказал, это важное мероприятие. Пойдут он и пресс-секретарь. Анна перепугалась, сказала – нечего надеть.

Роберт выдал Анне корпоративную карту. Велел купить наряд на Рождество. С этим распоряжением Анна справилась блестяще.

– Вижу, мы очень приличная фирма – сказал Роберт, увидев общую сумму презентационных расходов.

Это был праздник денег. Честнее было оклеить купюрами стены и набросать их же в тарелки. Седые воротилы, женщины с голыми спинами, еда, похожая на ювелирные украшения. Всё сверкает и блестит. Великие с точки зрения центрального базара исполнители сами лезли на сцену. Ослеплённая, оглушённая Анна думала, как бы не опозориться. Сидела прямо и думала только, чем принято подцеплять из тарелки вот эти непонятные катышки. Можно ли руками, палочками, а если вилкой, то какой из трёх.

Праздник грохотал сам по себе, никто за этикетом не следил. Анна посидела, успокоилась и даже заметила странные вещи. Все известные певцы были ниже, чем в телевизоре, а у певиц обычная, человеческая кожа, с морщинками и пятнами. Но весёлые все, будто завтра помирать. Самые крутые богачи ведут себя как школьники. Косятся на женские попки и сразу отводят глаза, будто им всё равно.

Роберт повстречал представителей своей породы. Они встали плотной кучкой и, глядя в пол, по очереди что-то говорили. Лица их были серьёзны. Забывали даже выпивать за разговором. Ничего им не надо, дай только порешать судьбы мира. А блеск, музыка, извивающиеся артисты – это всё для жён и любовниц.

– Ваш тоже там? – спросила Анну певица Джудит. Она шла мимо и вдруг плюхнулась на стул. Передумала идти, решила посидеть. Капли пота размывали грим. Лицо её было помято и сильно отличалось от плакатных версий. Только глаза горящие, синие, как в телевизоре.

– Тоже там. Но он не мой. Я тут по работе. – Анна с трудом перекрикивала музыку. Джудит посмотрела снисходительно. У Анны загорелись уши.

– Тут все по работе. Просто работа такая. А ваш какой?

Анна показала пальцем. Джудит была простой и уставшей. С ней не обязательно жеманничать. Певица одобрила Роберта. Подняла бокал.

– Тост! Чтоб любовь и работа далеко не разбегались!

Не найдя что возразить, Анна кивнула. Выпили. Потом ещё. Пожелали процветания себе и всяческой простуды недоброжелателям. Настроение улучшилось. По сцене скакал Томас Грек, звезда хит-парадов. Анна ему благоволила, даже стала пританцовывать, не вставая со стула.

– Тотошка молодец! – порадовалась за исполнителя Джудит. – Хочет симфонию написать, но некогда. Надо зарабатывать. Дети, учёба, жена с запросами.

– Жена? Он же этот.

– Гей? Ещё чего. В нашей профессии ориентацию исполнителя определяет продюсер. А так у него жена и трое детей в Польше.

– А пишут, что он женоненавистник.

– Вечером увидите. Тотошенька влюбляется каждый вечер. Мгновенно и каждый раз на всю жизнь. Это значит до утра. Но если нацелится, мухобойкой не отгонишь. В кровати, кстати, огонь. Но поддаваться не советую. Язык как помело. Всем растреплет. А вот кто настоящий гей, так это мой Альфред. Продюсер. Голубей лигурийского неба.

Джудит указала на утончённого блондина в ярком пиджаке.

– Эй, Альфред! – крикнула певица хорошо поставленным голосом. Её призыв заглушил рокот праздника. Альфред обернулся, замахал руками и побежал на зов. Анна хотела привстать из уважения, но вспомнила, что она богатая дама. Лишь чуть улыбнулась продюсеру. Тот бросился лобызать руки обеим, потом щёки и шею. Анна с удовольствием поймала удивлённый взгляд Роберта.

– Познакомься, Альфред. Это моя лучшая подруга. Вас, кстати, как зовут?

– Анна.

Альфред говорил без пауз, нараспев. Любое событие, самая мелкая мелочь приводила его в восторг.

– Анна, ты красавица! Ты фантастическая! Где-то снимаешься? Почему я тебя не знаю!?

– Я пресс-секретарь, занимаюсь рекламой.

– Сейчас работает только вирусная реклама! Мы с тобой обязательно придумаем бомбу! Хомячки полопаются от восторга!

На прощание Альфред снова всех целовал. Велел не пропадать – и сбежал.

Всё вокруг сверкало, кружилось, грохотало. Господа артисты умеют выключить голову и бездумно, без единой мысли нестись. Всё равно куда. Им не важно, чему радоваться. Они могут танцевать и плакать, лишь бы не бездействие. Сидеть мрачно и думать о неприятностях на работе они не умеют.

Праздник ворвался в Анну, затопил по самую макушку. Ох, завтра буду рыдать – на секунду подумала она, но тут же отвлеклась. Её вытащили на сцену. Пела она косо, а вот танцевала потрясающе. Танец Коломбины исполнять не стала, просто затмила кордебалет и остановилась. Аплодировали все – богачи, артисты и даже официанты. Лично Томас Грек тащил Анну куда-то в портьеры, Джудит тянула назад, в сторону благопристойности. Потом появился Роберт. Посмотрел внимательно на Томаса. Либидо певца от такого взгляда улеглось.

– Пора ехать, наверное – сказала Анна.

– Ночуем здесь – ответил Роберт. И добавил устало, в ответ на возмущённый взгляд.

– У всех свои номера. Твой, например, триста пятый.

И выдал Анне карточку-ключ.

К трём часам ночи в Джудит села батарейка. Ну, как села. Певица отказывалась покидать поле боя. Она теряла равновесие, трижды её подхватывали мужчины, один раз не успели, артистка грохнулась на пол с удивительно немузыкальным звуком. Но тут же вскочила.

– Песня! – объявила она. – Осенняя любовь!

И полезла на сцену. Её стащили вниз. Велели встать в очередь. Анна предложила дойти до номера, выпить таблетку от головы.