Читать книгу - "Моя любовь когда-нибудь очнется - Чарльз Мартин"

День сменялся ночью, наступал новый день, потом снова приходила ночь, а я боялся закрыть глаза, боялся даже моргнуть, чтобы не пропустить момент, когда Мэгги очнется и взглянет на меня. За это время в палату, где она лежала, несомненно, заходили другие люди, но я их не видел, не замечал. Помню, – правда, довольно смутно, – только Эймоса, который, кажется, клал мне руку на плечо и говорил что-то вроде: «Не беспокойся, за фермой я присмотрю!» – да еще в одну из ночей я, по-моему, ощущал запах пивного перегара – такой могучий, что он мог исходить только от моего приятеля Брайса, но в остальном весь мой мир в течение недели состоял только из меня и Мэгги. Все прочее казалось мне призрачным, нереальным, несуществующим. Все, что не имело отношения к моей жене, расплывалось, теряя всякое значение и материальность.

На седьмой день, вскоре после полудня, врач вызвал меня в коридор, чтобы ознакомить со своим прогнозом. На его лице была написана такая глубокая озабоченность, что мне сразу стало ясно: ему очень непросто говорить мне то, что он собирался сказать, хотя за годы он уже должен был набить руку, сообщая скверные новости родственникам пациентов.

– Я буду с вами откровенен, Дилан… – начал врач.

Мгновения, в течение которых я ждал продолжения, тянулись как дни.

– К настоящему моменту ваша жена вышла за пределы того временно́го промежутка, который считается наиболее перспективным в смысле возвращения пациента в сознание. Чем дольше мисс Мэгги будет оставаться в своем нынешнем полурастительном состоянии, тем сильнее будут проявляться у нее так называемые непроизвольные мускульные реакции. К несчастью, эти реакции связаны не с пробуждением сознания, а с продолжающейся активностью спинного мозга. В течение следующих трех-четырех недель вероятность того, что ваша жена придет в себя, будет составлять около пятидесяти процентов. Месяца через полтора-два эта вероятность уменьшится еще вдвое, а по истечении и этого срока… – Врач покачал головой. – Разумеется, все это чистая статистика. Чудеса случаются, но, к сожалению, это бывает нечасто.

Ближе к вечеру в палате Мэгги появился больничный бухгалтер, отвечавший за своевременную оплату счетов пациентами.

– Мистер Стайлз? Я – Тентуистл, Джейсон Тентуистл, – представился он, протягивая руку для пожатия.

Должен сказать, что мистер Тентуистл мне сразу не понравился, но руку я ему все-таки пожал.

– Мне хотелось бы обсудить с вами, гм-м… некоторые финансовые вопросы.

Слегка прищурившись, я посмотрел на него.

– ???

– Видите ли, коматозные пациенты требуют долговременного пребывания в условиях стационара, а ваш текущий счет…

Дальше я слушать не стал – я просто ударил его так сильно, как только мог. Наверное, я еще никогда и никого не бил так сильно. Чуть погодя застилавшая мне глаза багровая пелена немного рассеялась, и я увидел, что мистер Тентуистл скорчился на полу. Его очки были разломаны на три части, нос расплющен и свернут набок. Из его ноздрей фонтаном хлестала кровь, и я, схватив мистера Тентуистла за ноги, вытащил его в коридор. Мне не хотелось, чтобы он закапал кровью пол в комнате Мэгги.

– Эй, Дилан! Ты что, валяешься здесь с тех самых пор, как уехал из больницы?

Я открыл глаза. Склонившееся надо мной лицо казалось смутно знакомым.

– Дилан?.. Ну-ка, очнись! – Мясистая чернокожая ручища довольно чувствительно хлестнула меня сначала по одной, потом по другой щеке.

Это было мне определенно знакомо.