Читать книгу - "Записки русской гейши - Юлия Широкова"

Я возмущена этим заявлением до глубины души, и уже открываю рот, чтобы выступить в защиту чести своей нации, но во время соображаю, что стереотипы времён холодной войны и железного занавеса, внушённые моему мужу средствами массовой информации, мне на руку… и закрываю рот.

Мы садимся в автомобиль.

— Пристегнись.

— Терпеть этого не могу! В России никто никогда не пристёгивается! Один раз я пристегнулась, когда ехала в такси, потому что мне накануне дурной сон приснился, так водитель надо мной смеялся — смеялся!

— Ты теперь не в России, — замечает германско — подданный японец ехидно и даже как-то мстительно. Я решаю, что я ему это припомню…

Какое-то время мы едем молча, слушая по радио красивую лиричную песню. Я представляю, как мой мальчик садится в вагон метро и едет на встречу со мной. Я представляю, что сижу сейчас там, рядом с ним, обняв его… Стоп! Я чувствую опасность — ни к чему мне так сильно увлекаться! Я смотрю на старую сволочь, будто ожидая от него поддержки, но… глаза б мои его не видели! Вот если бы он поскорее умер…

И что тогда?

Почему-то я не уверена, что тогда всё будет замечательно.

Богатая женщина средних лет и молодой красивый парень — на что это похоже? Богатый старик, его молодая жена и её любовник, а это на что похоже? С какой стороны не взгляни, а выглядит это банально и пошло. И старая сволочь, и я этого заслужили, а вот мой мальчик — нет. В нём нет ни пошлости, ни банальности — он чист и необычен, и я не хочу осквернять его, втягивая, в пустую интрижку. Я могу отказаться от него сейчас, пока не поздно и найти кого-нибудь попроще, по заурядней…

А может быть, я идеализирую его? Может быть, я уже влюбилась и потому вижу его с нимбом на голове, как все влюблённые дуры?

Вот так и знала, что если не высплюсь, начнут всякие мысли не нужные в голову лезть! И старая сволочь, как назло помалкивает — нет бы, отвлёк меня, какой-нибудь глупой болтовнёй!

— А может, пообедаем где-нибудь, а потом ты пойдёшь в спортклуб?

Ну, нашёл, что сказать! Только этого мне не хватало…

— Нет. Нельзя тренироваться с полным желудком, к тому же я ещё не голодна.

— Мне заехать за тобой?

— Охота тебе ездить туда сюда? Я такси возьму.

Он останавливает машину возле входа в клуб и, суетясь, выбегает из неё, чтобы открыть мне дверь. Хотя я сама его приучила к этому, сейчас его услужливость меня раздражает. Прихватив большой пакет со спортивным костюмом, купальником и кроссовками, я выхожу из автомобиля, игнорирую попытку старой сволочи поцеловать меня в щёку на прощание и захожу в спортклуб. Получаю ключ от шкафчика и поднимаюсь в раздевалку.

В субботу днём народу многовато — женщины, некоторые с детьми… Я всё ещё раздражена — мне не хочется видеть этих людей, и ни к чему быть среди них. Я зачем-то открываю свой шкафчик, поправляю макияж, расчесываю волосы, звоню Косте: ”Я немного опоздаю…” Уже уходя, обращаю внимание на женщину, которая говорит с ребёнком по-русски, почему-то чувствую себя одинокой…

Это всё из-за того, что я не выспалась.

Странно, но чаще всего, я чувствовала себя одинокой именно дома — в Москве (хотя, родилась и выросла я в Мурманске, но квартиру себе купила в столице). Возвращаясь из очередной поездки, я оказывалась будто в вакууме — ни подруг, ни любимого, ни повода, чтобы идти работать (деньги то есть!), учиться я тоже ни чему не хотела… Я никогда не беспокоилась о своём будущем, хотя и понимала, что не смогу ездить в Японию всю жизнь — максимум до тридцати шести лет, если хорошо сохранюсь. Моё легкомыслие многих удивляло — все девчонки уже имели или старались получить какую-нибудь профессию, а я нет. Думаю дело не в легкомыслии, просто я чувствовала, что мне это ни к чему. Это не моя судьба — вставать ни свет, ни заря, давиться в общественном транспорте, целый день торчать на какой-нибудь скучной, рутинной работе… Нет, я чувствовала, что рождена порхать по жизни бабочкой — красивой и беззаботной!

Но для этого мне нужен был мужчина. Вот только откуда его взять женщине, которая почти не выходит из дома? Я начала знакомиться через Интернет, но первое, что спрашивают друг у друга знакомящиеся люди — это чем ты занимаешься?

Я стала ненавидеть этот вопрос, и конечно пыталась врать — говорила, что работаю менеджером. Но кто-нибудь обязательно хотел заехать за мной после работы! Если же я говорила, что пока только ищу работу — кто-нибудь обязательно вызывался устроить меня в приличную фирму! Если я говорила о себе правду, то видела, как у мужчины менялось выражение лица, и читала по глазам о том, что он думает: “Вот я дурак! Повёл себя с ней как с порядочной, а она шлюхой оказалась!”

Я старалась объяснить, что хостос — это не проститутка. В мои обязанности входило только сидеть за столом, с пришедшим в клуб гостем, разговаривать с ним, пить, подливать ему спиртное в стакан, подносить зажигалку к сигарете, когда он прикуривал (многие девчонки, смеясь, рассказывали, что они ни как не могли избавиться от этой привычки, и часто приводили своих русских бой-френдов в замешательство таким знаком внимания), танцевать, если пригласит, что случалось крайне редко — большинство японцев очень стеснительные, не считая конечно не которых эксцентричных чудиков…

Я объясняла это всё — мужчины делали вид, что они мне верят, но я чувствовала — не верят. Это очень обидно, потому что даже сейчас, когда мне уже тридцать лет, если пересчитать всех мужчин, с которыми я занималась сексом, то и дюжины не наберётся (наверное, это раз в десять меньше, чем у любой другой современной женщины!), а ко мне приклеивали насмешливо-презрительный ярлык — гейша.

Свидания так же входили в мои обязанности. Не важно, во сколько я встречалась с гостем и что делала с ним, к двадцати тридцати мы должны были вместе прийти в клуб, тогда уходя, он платил немного больше, чем обычно, а я получала три тысячи йен, вместо тысячи, если гость просто приходил в клуб и просил, чтобы за его стол посадили именно меня. Если гостю было всё равно, кто с ним сидит, меня могли посадить за его столик на полчаса и никаких дополнительных денег за это не платили, но если мужчина пришёл специально ко мне, то приходилось сидеть с ним до тех пор, пока он не уйдёт или до тех пор, пока ко мне не придёт ещё один гость, тогда приходилось сидеть с ними по очереди — полчаса с одним, полчаса с другим. Иногда приходило сразу полдюжины поклонников одновременно (как, сговорившись!) сидели, посматривая друг на друга, как бы равнодушно, но на самом деле цепко — пытались определить, кто чего стоит, и в каких я с каждым из них отношениях… Я очень веселилась в такие дни!

Говорили в основном о какой-нибудь ерунде — напивались, флиртовали и шутили. Иногда, не шутя, выясняли отношения. Не сложно найти тему для беседы, если сидишь за столиком с мужчиной всего полчаса, а если он приходит к открытию клуба в 20.00, а уходит, когда клуб закрывается в три часа ночи? А были и такие сумасшедшие!

На свиданиях обычно мужчины показывали местные достопримечательности — Диснейленд там или императорский дворец, или приглашали в ресторан, или в магазин… Иногда в ювелирный приводили и говорили — выбирай, что хочешь! И почти никогда не требовали секса, хотя понятно, что надеялись, но не говорили об этом прямо. Если через какое-то время мужчина понимал, что ты не собираешься с ним спать, претензий не предъявлял и подарков назад не требовал, просто переключался на какую-нибудь другую девочку — вдруг с ней повезёт?