Читать книгу - "Алый чиж - Андрей Анисимов"

Красивому мужчине легко держать позу. Внешность придает жесту значительность и маскирует отсутствие мысли и чувства.

– Продолжайте. Я вас внимательно слушаю, – он откинулся в кресле и вложил в свой взгляд немного ласки. Ровно столько, чтобы ободрить собеседницу, не давая ей расслабиться.

– Вы странный человек… – тихо, словно для себя самой продолжила Лидия Марковна.

– Все люди чем-нибудь да странные. Хотя пока не улавливаю, чем обязан вашему наблюдению, – ответил Широков и посмотрел на часы.

– Вы торопитесь? – в вопросе женщины, кроме обычной вежливости, промелькнуло разочарование.

– Да нет. Здесь особенно торопиться некуда – остров, – возразил артист. Но возразил вяло, как бы сожалея о вынужденной бездеятельности. – Вы не ответили…

– О чем? – Лидия Марковна напряглась и потеряла нить беседы.

– О моих странностях, – напомнил Аркадий, и голос его потеплел. Обсуждать свою персону ему всегда доставляло удовольствие.

– Вы не остались на голосовании. У меня, как у председателя жюри, создалось ощущение, что сама премия вас не очень интересует. Зачем вы тогда приехали? Просто погреться?

– Но почему же? Премия штука приятная. Там, кажется, даже деньги имеют место. А деньги интересуют всех, – ответил Аркадий и засветился виноватой, обезоруживающей улыбкой.

«Какой он милый!» – подумала Лидия Марковна и рассмеялась. К премии «Пьеро» помимо золоченой статуэтки действительно прилагалась тысяча долларов, но для Аркадия, который много снимался и получал за день съемки две тысячи, сумма выглядела смехотворно. Поэтому его ответ женщина восприняла как тактичную шутку. Она возглавляет жюри фестиваля «Пьеро», и он не хочет задеть ее профессиональную гордость.

– Чему вы смеетесь? – Широков придал своему красивому лицу искреннее удивление.

– Да так… Меня развеселил ваш ответ. Знаете, здесь замечательно. Но я подумала: что, если сейчас подойдет наш администратор и сообщит, что на этом прекрасном острове мне суждено провести остаток жизни?

– И вы бы повесились?

– Не знаю…

– Вы склонны к философии. Для женщины это опасное качество. Приехал же я потому, что мой директор никогда не был на Средиземном море. А театр для меня основной дом. И так далее… – признался Аркадий и еще раз виновато улыбнулся.

– Понимаю, награда не сильно повлияет на ваше благосостояние, но могу сообщить по секрету – лауреат премии «Пьеро» помимо денег получает уникальный шанс, автоматически попадая в списки голливудских продюсеров.

– Занятно, – сыграл равнодушие артист. Но времени на репетицию у него не было, поэтому сыграл фальшиво.

– Да, в Москву приезжал Джон Блейд, и мы договорились о совместной акции.

В кармане Широкова снова зазвонил мобильный. Он достал трубку, мельком взглянул на номер, проявившийся на экранчике, и, отключив аппарат, спрятал его в карман:

– Блейд приезжал в Москву?

– Да, в конце мая.

– С чего это Голливуду понадобились русские? – вяло поинтересовался Аркадий и бросил взгляд на столик, где сидела Диана. Девушки оживленно что-то обсуждали и хихикали. Он отметил точеную коленочку молодой актрисы и поспешил отвернуться – Так вы не ответили, Лидия Марковна. С каких пор Голливуд стал примечать нашего брата?

– С тех, как американцы приохотились снимать фильмы о русской мафии, – пояснила Лидия Марковна.

– Роли одноклеточных негодяев, – усмехнулся Аркадий. – Увольте. Помните Маяковского? «Я в восторге от Нью-Йорка города, но кепчонку не сдерну с виска…»

– Да, вы правы. Но они платят. Три фильма – и вы богатый человек…

– Но я не стал лауреатом, и Голливуд мне не светит…

– Результаты будут объявлены завтра… – загадочно улыбнулась дама и опять поправила шляпу.

– Ну вам, как председателю жюри, они уже известны. Или у нас все не так? Все честно – и интрига раскроется в последний момент? – Аркадий пытался удержать шутливый тон, но чтобы сохранить безразличие, пришлось воспользоваться наработками профессии.

– Не склоняйте меня к должностному преступлению, – в притворном испуге воскликнула Лидия Марковна, и румянец пробил слой пудры на ее щеках.

Диана с девочками закончила ужин и, проходя мимо их столика, лукаво посмотрела на Аркадия. Тот взял стакан сока в руку и сосредоточенно его изучал.

– Вы заметили, сегодня совсем нет ветра? – сменила тему Лидия Марковна.

– Да, сегодня полный штиль. Я плавал у самых скал, и волны вовсе не было.

– Спокойной ночи, Аркадий Владимирович.

– Вы уже собрались спать? – артист внимательно посмотрел на женщину, и она опять покраснела:

– Да, надо выспаться. Завтра трудный день. Вечером будут объявлены победители. А днем я соберу жюри. В нескольких номинациях мы не пришли к консенсусу.

– Тогда желаю вам крепкого безмятежного сна и справедливости в решении наших судеб, – улыбнулся Аркадий.

Лидия Марковна встала:

– Спасибо. Ночью не так душно, но я все равно не закрываю балкон. Жаль, что волн не слышно. В первый день дул ветерок, и волны так приятно гладили пляжи. Люблю шелест морской гальки. – Она пошла к своему столику, собрала оставленные там листки и, прихватив папку, двинулась к отелю.

Ресторан опустел. Лишь в углу продолжали кутить посланцы молодежного театра. Бесплатное вино для них являлось одним из главных достоинств фестиваля. Сумерки опускались быстро. Очертания замка, в котором и проходил театральный форум, колыхались в мареве остывающего зноя, превращаясь в мираж.

«Сам Станиславский бы припух от такого прикола! Куда ему с его системой?!» – долетел до Аркадия высокий баритон долговязого блондина в панаме.

«Бросьте, Женя. Все «измы» исчезнут, а школа МХАТА останется. Это я вам говорю, Валентин Белесых. Давайте выпьем за школу!»

Небо и море на горизонте слились в одну цельную синь. Вдали плыл лайнер, и его светящиеся иллюминаторы отражались в зеркальной глади затихших вод.

Аркадий подозвал официанта и попросил бокал коньяка. Где-то со стороны отеля донесся звонкий девичий смех. Артист вспомнил упругий животик Дианы, ее точеную коленочку. Отхлебнув коньяк, извлек из кармана бумажник. Проверил в запертом на молнию кармашке наличие упаковки презервативов, поднялся и побрел к отелю. Здание было длинным и одноэтажным. Аркадий прошел мимо балконов. Стеклянная дверь Дианы осталась открытой. Он постоял некоторое время напротив, тяжело вздохнул и зашагал дальше. Лидия Марковна занимала самый шикарный номер в центре здания. Под ее балконом росли какие-то низкие растения, смахивающие на нашу сосну, но с мягкой шелковистой хвоей. Аркадий подошел к балкону, взялся за оградку и, спортивно подтянувшись, перемахнул ее. Лидия Марковна стояла за занавеской и загадочно улыбалась. Никакой одежды, кроме соломенной шляпы, на ней не было.