Читать книгу - "Эффект Ребиндера - Елена Минкина-Тайчер"

Нет, с Иринкой тоже не удалось поговорить, она последние дни совсем не появлялась, крутилась около родителей и Левиных, что было понятно, но все-таки обидно. Наконец договорились встретиться своей семьей! Мать, конечно, затеяла огромный обед, раз уж представилась редкая возможность всем повидаться.

Больше всего Володю поразил племянник Ленька. С последней встречи он запомнил толстого малыша в кудряшках, а теперь это был вполне самостоятельный веселый пацан, удивительно высокий и крепкий для своих семи лет, но особенно занятным оказалось, что он прекрасно играет в шахматы! Мать ахала и умилялась и все время твердила, что внук «вылитый Володенька». Конечно, Володя не помнил себя в детстве и никакого особого сходства не находил, но тут и отец, и даже Матвей подтвердили: да, похож!

Матвей, обычно прекрасный собеседник, тяжело молчал, было видно, что он ужасно расстроен. Оказалось, умер его близкий друг. Володя охнул про себя, потому что сразу подумал про Семена.

– Нет, ты его не знал, – вздохнула Ольга, – они в юности дружили с Матвеем, еще в МГУ. Саша Гальперин, чудесный талантливый человек, доктор наук, даже пятидесяти не исполнилось! Кстати, ты можешь помнить его жену. Кажется, она была с вами в походе на плоту? Боже мой, уже вдова! Матвей, ты не помнишь, Кира была с вами в походе?

– Не помню, – сказал Матвей, не глядя на Володю. – Валюша была, Семен, Галя с Шуриком. Какая разница!

Все-таки он был настоящим мужиком, его зять! Но как поверить, что Кира вдова?! Какое отвратительное старое слово! Разве бывают такие вдовы? С ласковыми огромными глазами, веснушками, расцарапанными коленками? Словно сейчас ощутил в руках тоненькие хрупкие плечи, упругую грудь, горячее дыхание на своей щеке…

– Звонок! – радостно крикнул Ленька, – к нам еще гости!

– Не беги к двери, – заспешила мать, – там дует, простудишься! Иринушка, заходи, детка! Мы уж заждались! С Катей? Вот и хорошо, что с Катей, что тут неудобного, мы гостям рады!

Нет, он не сошел с ума. Хотя и показалось в первый момент. Никакая она была не Кира! Не могла она быть Кирой, эта совсем юная девчонка с круглыми знакомыми глазами. Просто Иринкина подружка какая-то, просто почудилось, что похожа. И откуда они умеют так смотреть, эти пигалицы?

– Ой, здрасте, – выпалила девчонка. – Как я рада вас видеть, товарищ экзаменатор!

Ну да. Теперь он окончательно узнал! Пигалица и есть. Та самая, с вступительного экзамена. Сразу мог бы сообразить.

Неизвестно кто и по какой причине придумал для аспирантов факультета эту неприятную нагрузку – принимать вступительные экзамены, да еще на химфаке, где уровень физики просто ужасал. Володин напарник Витька Москаленко сразу придумал уважительную причину и отвалил, а он сам, как всегда, не решился врать и выкручиваться и на целый месяц, в самый расцвет июля, засел в душной аудитории напротив дрожащих, немеющих от ужаса абитуриентов. В тот день почему-то потоком шли одни девчонки, они бодро барабанили теорию, но как только доходило до задачи, начинали бледнеть и умирать. Что он мог поделать, если заранее поступило строгое указание с нерешенной задачей выше тройки не ставить. Вот он и ставил тройку за тройкой, маясь от раздражения, жары и напрасно потраченного времени. Впрочем, спешить тоже особенно не приходилось, ничего интересного кроме похода в кино с Алевтиной не намечалось.

Честно говоря, давно пора было что-то решать с их затянувшимся безрадостным романом. Тогда, после похода и ночного разговора с Матвеем, Володя долго не мог отойти, бродил по центру, слонялся в переходах, не признаваясь себе, искал Киру, а может быть, и не Киру, но ту единственную женщину, обещанную Матвеем. Смешной ушастый чудак, все он выдумал! Чужие незнакомые девчонки куда-то спешили, болтали, читали книжки, облизывали тающее мороженое. Володя никогда не умел вот так запросто подойти и заговорить. Да и не хотелось, все казались глупыми, некрасивыми, ненужными. В университете, конечно, устраивали вечера и танцы, он честно приходил, топтался в кругу знакомых ребят, делал вид, что слушает музыку. Всех симпатичных девчонок сразу разбирали, накатывала старая школьная тоска, и хотелось поскорее уйти.

Получилось, что только кафедра и бесцветная преданная Алевтина всегда находились рядом! Алевтина по-прежнему не напрягала, тихо заботилась и подкармливала, и в какой-то особенно дождливый и пустой вечер Володя все-таки позвал ее в кино и потом поехал провожать в Люберцы.

Тот первый вечер почти не остался в памяти. Почему? Ведь разговаривали или ужинали, прежде чем он оказался в чужой постели? Но запомнилась только эта чужесть, особенно подушка, рыхлая, тяжело пахнувшая подушка, наверное, родительская или бабкина. И еще поразила простота происходящего. Так много думал про возможный секс, слушал рассказы мужиков, волновался, злился на себя за нерешительность! А оказалось простое дело – немного объятий, немного неудобства с одеждой и пять минут оглушительного сводящего мышцы стресса. Алевтина смотрела расстроенно, кажется, ждала каких-то слов или объяснений, но уже накатилась жуткая усталость, уже хотелось только уйти, забраться в горячий душ и собственную чистую хрустящую постель. И еще мелькнула подлая мысль, что он, конечно, не первый в этом доме и в этой кровати. Что ж, пусть сравнивает!

На следующий день на работе тоже ничего особенного не случилось, Алевтина встретила обычной заискивающе-ласковой улыбкой, подсунула горячий пирожок с капустой, и Володя с легким раскаянием подумал, что и ему не мешало бы подарить ей цветы или хотя бы шоколадку.

Так и начались и всё продолжались, всё тянулись эти тайные однообразные свидания. Правда, Володя так и не смог привыкнуть к Алевтининой комнате, душной комнате, плотно заставленной комодами и шкафами ее покойной матери, и после недолгой и нерадостной любви всегда уезжал ночевать домой. Родители сначала переживали, что он слишком много трудится в лаборатории, но вскоре привыкли и мирно укладывались спать. Только оставляли свет в коридоре.

Потом наступил выпускной курс, потом Володя успешно защитил диплом и плавно перешел в аспирантуру, благо кафедра оптики была давно обжита, а сам он не без основания считался любимчиком Королева. Летом по-прежнему спасали стройотряды, сколотилась целая группа надежных проверенных аспирантов и молодых кандидатов. Работа на кафедре становилась все более увлекательной, Володя получил прекрасные результаты после второй серии опытов и планировал закончить диссертацию на полгода раньше намеченного срока. То есть все складывалось хорошо и даже прекрасно, и только единственная женщина никак не появлялась в его жизни, и не могла появиться, конечно.

Так вот, в тот день потоком шли одни девчонки. И все с нерешенными задачами. Наверное, из-за задачи Володя ее и запомнил. Смешная, совсем юная пигалица с пушистыми волосами, затянутыми в хвостик, и белых детских гольфах. Она бы еще куклу принесла! Девчонка, испуганно, как и все остальные, протянула вопросы и листочек с задачей… Вот чудеса! Она выбрала очень короткое и остроумное решение! Тогда Володя отложил вопросы (он уже слышать не мог эту теорию!) и набросал прямо на ее листке другую задачу, более запутанную. Девчонка вспыхнула и погрузилась в расчеты. Интересно, с какого возраста допускают к экзаменам? Володе вдруг захотелось стать наглым легкомысленным первокурсником и пригласить вот такую персону в кино. Она, конечно, будет радостно ахать и болтать ногами, да еще сразу перепачкается мороженым, так что придется прямо на входе оттирать нос и щеки платком, смоченным в газировке…