Читать книгу - "Мадлен. Пропавшая дочь - Кейт Мак-Канн"

По часовой стрелке слева: мы молимся в Святилище Фатимы. Милые дети Рабата, столицы Марокко, тронули наше сердце. Встреча с Папой Римским: очень важный день для нас и особенно для Мадлен. Где бы она ни была, я знаю, что Бог ее не оставил.

Так предположительно могла выглядеть Мадлен в девять лет. Изображение подготовлено Национальным центром США по делам пропавших и эксплуатируемых детей.

Художник использовал наши с Джерри детские фотографии для создания этого портрета Мадлен.

Несколько свидетелей видели подозрительно ведущих себя людей вблизи «Оушен клаб» в течение нескольких дней до похищения Мадлен. Все детали указаны в разделе «Основные свидетельства». Свидетели помогли создать изображения этих людей, которых еще предстоит идентифицировать.

Рисунок, изображающий мужчину с ребенком на руках, которого видела Джейн Таннер 3 мая 2007 года, примерно в то время, когда Мадлен исчезла из номера. Этот человек переходил улицу в месте пересечения Руа Доктор Агостино да Силва и Руа Доктор Франсиско Гентиль Мартинс, на которую выходят окна номера 5А. Его так и не нашли. Вы видели его? Может быть, это были вы или кто-то, кого вы знаете?

Алекс Вулфол как-то дал нам совет не разговаривать с теми журналистами, которые обращаются к нам напрямую. Поскольку все хотели поговорить с нами, это закончилось бы тем, что мы разговаривали бы с ними все время, повторяя одно то же, снова и снова, хотя помочь это ничем не могло. Английские журналисты, привычные к заявлениям, брифингам и пресс-конференциям, работали в своем обычном ключе, что, несомненно, приводило в ужас их португальских коллег, которые предпочитают более свободный стиль общения. В то лето мы также поняли, что в португальской полиции есть люди, которые ежедневно нарушают закон и довольно близко сошлись с несколькими избранными журналистами.

На нашей следующей встрече с Невесом и Энкарнасаном, состоявшейся 28 июня, мы осторожно предложили им пригласить Дани Крюгеля, бывшего служащего южноафриканской полиции, который утверждал, что, соединив систему определения ДНК с технологией спутникового наблюдения, изобрел устройство, позволяющее находить пропавших людей.

Я знаю, что звучит это довольно странно, поэтому позвольте мне вернуться немного назад, чтобы объяснить, что к чему. О Дани и о предложенной им помощи мы узнали из нескольких источников через пару недель после исчезновения Мадлен. Тогда мы были слишком заняты, чтобы обращать внимание на такие эзотерические вещи, да и все надежды мы возлагали на полицейское расследование. В конце мая в Прайя-да-Луш приехала знакомая Дани и стала буквально умолять меня принять его предложение. Она говорила об отзывах южноафриканской полиции, которой эта система уже помогла, о 80 % успеха и о поддержке южноафриканского министра юстиции. То ли под впечатлением от того, что эта юная мать преодолела такое расстояние ради разговора с нами, то ли вследствие того, что мы были на грани отчаяния (сейчас, думая об этом, я бы остановилась на последнем), но к этому времени мы стали более восприимчивы к подобным предложениям.

Нам сказали, что от нас требуется одно — предоставить образец ДНК Мадлен. Отчаяние творит странные вещи с людьми. Мы с Джерри — ученые и с недоверием относимся к эзотерике и сумасшедшим изобретениям. Каким образом может какой-то прибор по одному волоску определить, где находится человек? Это явно невозможно. Сейчас, как и тогда, подобное кажется нам совершенной бессмыслицей. Но нам так отчаянно хотелось найти Мадлен, что мы не смогли отказаться. Мы даже закрыли глаза на то, что система Дани не была протестирована ни одной заслуживающей доверия организацией. Дани казался хорошим человеком (семейный, христианин), да и был таковым. Занимаемая им должность начальника службы охраны и здравоохранения в Центральном технологическом университете города Блумфонтейн указывала на его профессионализм, и он был готов ради Мадлен перевезти свое устройство из Южной Африки в Португалию. Сейчас мне становится очень грустно от мысли о том, как близко к краю мы подошли и какими уязвимыми это делало нас.

Я помню, что разговаривала с Джерри и Сэнди, пытаясь решить, как поступить. Даже Сэнди, который называет все непонятное и нелогичное «бредом», почувствовал, как и мы, что, раз следствие застопорилось, нужно пробовать что угодно. Что нам оставалось? Да и навредить поискам Мадлен это не могло.

Спустя примерно неделю Дани сообщил нам, что получил «сигналы», имеющие отношение к Прайя-да-Луш, но, дабы не ошибиться и точно указать место, где находится Мадлен, ему придется приехать в Алгарве в июле, чтобы задействовать свое устройство на месте. Это показалось разумным (по крайней мере, более разумным, чем пытаться искать ее из Южной Африки).

Когда мы рассказали об этом Луису Невесу и Гильермину Энкарнасану, те, к нашему удивлению, возражать не стали и даже согласились помочь Дани решить вопросы с таможней, тем более что его устройство требовало бережного отношения.

Еще один вопрос, который я задала им в тот день: что они думают по поводу утверждения Фионы, Рейчел и Рассела, что они видели Роберта Мюрата рядом с нашим номером в тот вечер, когда была похищена Мадлен? Неожиданно Луис разволновался. «Этого не было, Кейт!» — выпалил он и заявил, что наши друзья не упоминали об этом в своих показаниях. Несколько опешив от столь категоричного ответа, я стала настаивать, заявила, что мне точно известно: они сообщили об этом не в первых показаниях, а в тех, которые давали после того, как Мюрата объявили arguido, потому что узнали его, увидев по телевизору.

Они просто указали, где и когда видели этого человека и что он предлагал помощь в качестве переводчика. Вот и все. Они не высказывали подозрений и не утверждали, что он виновен. Я не понимаю, почему Невес отмел мой вопрос. Быть может, потому что у него просто не было ответа. Сейчас мне известно, что судебная полиция усиленно прорабатывала линию Мюрата, но безуспешно. Возможно, я просто задела за больное место.

На следующей встрече Невес изменил тактику и рассказал нам, что одна из управляющих «Оушен клаб», Сильвия Батиста (та самая женщина, которая переводила для нас 3 мая), тоже видела в тот вечер Роберта Мюрата у нашего номера.

В моей голове возникали все новые и новые вопросы, не имеющие ответа. Все чаще мне хотелось спрятаться под одеяло, чтобы не видеть всего этого.