Читать книгу - "Черное солнце - Юрий Луговской"

— Спасибо, дядя Ибрагим, я верю. — Она вздохнула.

— Ты хочешь спать? — спросила Юлдуз.

— Да, если можно.

— Пойдем, я тебя провожу.

Утром Гульсум, позавтракав овечьим сыром с лавашом, творогом и зеленым чаем, попрощалась с соседями, с трудом заставила их взять двести долларов — она знала их тяжелое материальное положение — и пошла на автобусную станцию Грозного, чтобы ехать назад, в Гудермес. Ожидая автобус, она увидела, как к автостанции подъехал «газик» с московскими номерами и оттуда вышли двое людей в штатском — они были в джинсах и рубашках цвета хаки. С ними шел молодой человек в белом халате. Все трое, отдаляясь от остановки, о чем-то мирно беседовали. Наконец они скрылись в административном здании Грозного, в котором помещались исполнительные службы, представитель президента и местное ФСБ.

Гульсум ждала автобус около часа. Она вспоминала лагерь и приемы, которым ее учили. В лагере им постоянно напоминали, что дают им только план, что учеба их должна совершенствоваться всю жизнь, а Катрин говорила ей, что если нет возможности совершенствоваться в отработке ударов и стрельбе, надо все это представлять мысленно, не забывая о психологических хитростях, которым она ее научила. Надо представлять, как, стреляя, попадаешь в десятку или в цель, которую хочешь поразить, и так делать сотни раз, представлять приемы рукопашного боя и всегда выходить победителем.

И, конечно, главное — маска. Где маска, а где истинное лицо — вопрос философский и спорный, говорила Катрин. Но ты воин и не должна показывать своего истинного лица, если такое есть, никому. На лице должна сиять улыбка, ну если не сиять, то по крайней мере угадываться; осанка должна быть всегда прямой — одним словом, ты должна располагать к себе людей, учила Катрин, им с тобой должно быть уютно. Только тогда ты сможешь повернуть ситуацию в ту сторону, в которую тебе это нужно. Старайся подстраиваться под людей, делать те же мимические движения, говорить с той же интонацией, даже сидеть или стоять в той же позе, что и твой собеседник. Это называется «зеркалить». Конечно, так, чтобы не заметили, делать это надо не в лоб. И тогда собеседник полностью под твоим влиянием. Его подсознание будет видеть в тебе родную душу, и ты поведешь его, куда захочешь.

И никогда не забывай о своей территории, говорила Катрин. Это окружающие тоже должны очень хорошо чувствовать. Вот ты вошла в автобус. Даже если там толпа, ты должна мысленно очертить свою территорию. И тогда ты увидишь, произойдет чудо, люди тоже начнут учитывать это твое желание. Твоя территория, если ты четко ее обозначила, она так и останется твоей. Попрактикуйся, говорила Катрин. И ты увидишь, что для тебя всегда будет лучшее место. И не вздумай никогда никому его уступать. Не забывай, что это твоя территория.

В автобусе — это самый простой пример. Действуй так во всем. Приходишь в незнакомое помещение — делай территорию своей. Для начала сходи в туалет. Так метят территорию животные, но мы недалеко от них ушли в своих инстинктах. Просто мы стесняемся их и поэтому забываем. Если ты чувствуешь, что тебя пытаются подчинить влиянию, подумай, что ты можешь этому противопоставить.

Например, ты ведешь переговоры и чувствуешь, что человек полностью руководит тобой, имеет над тобой полную власть и нисколько в этом не сомневается. Возьми свою сумочку, говорила Катрин, выложи на стол сигареты, еще что-нибудь. Так ты определишь хоть немножко свой участок, на который залезать никто не захочет. Сиди не на краешке стула, не как гость, а как по меньшей мере друг. Если предложат кофе, лучше не соглашайся, а если согласишься, то следи за тем, чтобы тебя не обставили чашечками, печеньями, пепельницами.

Автобус подошел, и Гульсум, не раздумывая, прошла вперед на самое удобное место. Женщина и мужчина, которые очень стремились попасть на эти места — это было видно невооруженным взглядом, они суетились больше других, — удивленно глядя на Гульсум, расступились и пропустили ее вперед. Гульсум улыбнулась водителю, села на лучшее место в «Икарусе», где в мирное время сидел экскурсовод, закрыла глаза и продолжила разговор с Королевой.

2

Успокоив маму насколько это было возможно — транквилизаторы рано или поздно свое дело сделают, подумал Павел, — он собрался домой. Сергей Кудрявцев позвонил, сообщил, что вернулся в Москву и хочет провести сеанс. Павел подождал, пока отец набрал номер очередного генерала и услышал, что тот не в силах ничего сделать — там, в Чечне, царит такой беспредел, что сам министр обороны бессилен, не поймешь, кто командует — МВД, ФСБ или Генштаб.

Павел вернулся домой, покормил кота, вид у которого был возмущенный. Как можно обо мне забывать, зачем вообще тогда заводить животных? — всем своим видом давал понять Трофим. Олигарх пришел вовремя, настроение у него было неплохое, это Павел отметил сразу. Наверное, поездка встряхнула его на некоторое время. А вот сам Павел чувствовал себя не лучшим образом. В качестве психотерапии он решил, вместо того чтобы лечить клиента от его недуга, пожаловаться на свой. Это будет неожиданным для Кудрявцева и отвлечет его от проблем. И на вопрос Кудрявцева, почему у него такой печальный вид, Павел рассказал Олигарху все, что случилось с Димой.

Тот внимательно слушал, а потом сказал:

— Врача и медсестру допрашивали, говорите?

— Да, отец звонил всем своим крупным воякам, говорит, врачей и медсестер затаскали.

— И что они говорят?

— Что это боевики, они похитили. Дима оперировал их командира, а потом, поскольку врач сказал, что командиру нужно наблюдение, увезли с собой.

— Ну если так, то все должно обойтись, — сказал Кудрявцев.

— Почему вы так думаете? — спросил благодарный ему за такой ответ Павел.

— Потому что боевикам это не нужно. У них врач под боком, хороший врач, зачем им его убивать?

— А выкуп? Они могут потребовать за него деньги.

— Это бандиты требуют деньги или еще кто, но не боевики. Боевики — они воюют. Это их основное занятие. Но тут, знаете, Павел, может быть другой отрицательный момент.

— Какой? — испугался психолог.

— Исходит опасность не от боевиков, а как раз от наших.

— В каком смысле?

— В таком. Там идет борьба за власть. Федералы не дружат с ФСБ, да есть еще местная милиция, которая хочет хорошо выглядеть перед президентом. Дима ваш может стать козырем в чьей-то нечистой игре. Боевики его отпустят, а вот потом… У меня кое-какие знакомые в ФСБ, я с ними обязательно свяжусь. И сразу вам доложу. Попробую выяснить обстановку.

— Спасибо. Это не может никак ухудшить ситуацию?

— Нет, не может, — улыбнулся Кудрявцев наивности психолога. — Ухудшить положение вашего брата может как раз бездействие.

Раздался телефонный звонок. В другое время Павел во время сеанса не взял бы трубку. Но в такой ситуации он даже не раздумывал. Он извинился перед Кудрявцевым.

— Паша, представляешь, я дозвонился до генерала Гусева, оказывается, информация, которая прошла по радио, устарела.