Читать книгу - "Следы на песке - Мишель Бюсси"

13 января 1965

Суд округа Фогги-Боттом, Вашингтон

– Вы не представляете, ваша честь, на что в бою способен человек, – говорил Ральф Финн. – Если бы до войны или даже сразу после меня попросили залезть на что-нибудь выше двух метров, я бы не смог, я с детства боюсь высоты. А в Нормандии мы, насквозь промокшие и замерзшие, штурмовали огромную скалу под пулеметным огнем – и не чувствовали страха! Когда Лаки подорвал бетонную стену и уцелел под обстрелом, у всех нас будто крылья выросли. Мы рвались вперед без единой мысли в голове, и ничто не могло нас остановить.

Этот парень – отличный свидетель, думал адвокат Легри. Явно трусит, но справляется. Во втором акте нашего представления – главная звезда.

На заседание не вызвали уже опрошенных свидетелей, Финн солировал, воссоздавая контекст (тот самый пресловутый контекст, который нередко влияет на ход процесса), и делал это с блеском. Легри почти восхищался им, хотя миссис Арлингтон оказалась в трудном положении.

Адвокат слушал внимательно, найдя чем занять свои беспокойные руки. Он подцепил за кончик нитку из сиденья стула и накручивал ее на указательный палец так туго, чтобы остался красный след, затем осторожно вытягивал следующие пять сантиметров и мотал дальше. Легри чувствовал сладкую боль и… облегчение. Дело дурно пахнет, а он купился как новичок. Коротышка Каплан вовремя переметнулся и взял самоотвод, но адвокат так поступить не может. Легри выиграл двадцать четыре процесса, семнадцать раз добился прекращения дела. Он всегда тщательно выбирал клиентов – и вот промахнулся, его ждет фиаско. Робин терпеть не мог уголовные дела, предпочитая им финансовые махинации, на худой конец – любовные разборки, адюльтеры… Но убийства не его конек. Кроме того, клиентка с самого начала врала ему, а ложь он ненавидел сильнее всего на свете.

Адвокат чуть сильнее дернул нитку, но сдержался из страха порвать ее, а свидетель все говорил и говорил.

Разве может адвокат нормально работать, если клиентка ему не доверят? Он знает, что такое профессиональная честь, он умеет молчать не хуже священника, которому исповедался преступник. И о чем только думала эта старая ведьма?

Ральф Финн закончил рассказ о войне, канонада стихла, рейнджеры возвращались домой. Скоро настанет черед адвоката ответчицы. Ральф свою задачу выполнил. Он, последний живой свидетель, подтвердил, что договор существовал, что Лаки и Оскар поменялись номерами, что Алиса Куин должна была получить полтора миллиона долларов. Ладно, за работу! Спасай то, что еще можно спасти.

Робин Легри встал, без малейших сожалений оборвав нитку.

– Мистер Финн, – начал он, – вы, безусловно, отдаете себе отчет в том, что являетесь единственным непосредственным свидетелем событий военной поры.

– Безусловно.

– Досадно, что нам снова, как и в прошлый раз, не предъявили никакого материального доказательства, одни только воспоминания.

– Я объяснил, что договор сгорел в джипе…

– После воистину чудодейственного взрыва!

Сидящие в зале рейнджеры зароптали: один из их товарищей погиб за рулем той машины.

Судье пришлось стукнуть молотком: тишина!

Глупо, подумал Легри. Слово «чудодейственный» подействовало на них как красная тряпка на быка, но мне трудно работать в подобных обстоятельствах. Сенаторша уперлась и не желает признать себя виновной.