Читать книгу - "Ящик Пандоры. Книги 3 - 4 - Элизабет Гейдж"

Женщина таяла от страсти.

Вдруг он услышал вскрик. Он опустил голову и взглянул на нее, словно с огромной высоты через подзорную трубу. Он увидел свою руку… Пальцы крепко захватили ее вьющиеся волосы и настойчиво тянули ее голову вниз, к поверхности дивана…

– Тим… Тим, мне больно! – вскрикнула она снова.

Ее голос был исполнен искреннего отчаяния, но показался ему каким-то отстраненным. Будто она не к нему обращалась. Это привлекло Тима странностью ощущений и понравилось. Продолжая тянуть ее голову вниз одной рукой, он второй поднес ко рту стакан и допил его содержимое.

Она стала вырываться и отбиваться, но одна его рука легко сдерживала это маломощное сопротивление хрупкого тела.

– Боже, Тим… что ты делаешь?!

– Смотрю на тебя, – просто ответил он.

– Тим, прекрати!.. Отпусти меня!

Слезы страха и боли одна за другой быстро катились по ее щекам.

– Смотрю на тебя, – повторил он, подивившись простоте и ясности своих слов. – Смотрю и думаю: у тебя с ним все было точно так же?

– С кем, Тим?! О ком ты говоришь?! – Она захлебывалась болью и судорожными вздохами. Заикаясь, она добавила: – У меня никого нет, Тим! И никогда не было…

Не меняя спокойного выражения лица, продолжая держать за волосы, он стал раскачивать ее голову резко из стороны в сторону. И с интересом прислушивался к ее крикам.

– Вот так все и было? – спросил он. – Так жарко и знойно? Скажи, ты так же клала на него свои руки и целовала его, а? Значит, вот так у вас все и происходило…

– Тим, прошу тебя… – Отчаявшись освободиться, она все равно, захлебываясь рыданиями, продолжала безуспешно вырываться. – У меня… ни… никого нет…

– А знаешь… Не умеешь врать – не берись, дорогая, – проговорил он уже не так спокойно. Сквозь зубы. Оскалившись и продолжая ее мотать из стороны в сторону. – А теперь говори мне только правду. Тебе было приятно, когда он трахал тебя?

Тебе нравилось? Ты называла его «милым» и всего обцеловывала, прежде чем он заталкивал в тебя свою штуку, а?

– Никого… Пожалуйста, Тим! Не надо… Прошу тебя… У меня нет никого…

– Ты получала удовольствие? – спросил он. – Ты кончала? Расскажи мне, Лаура, сколько раз ты кончала. Ты должна помнить такие значительные детали.

Его оскорбления добавили к ее ужасу еще и возмущение. Она стала вырываться еще отчаяннее, пустила в ход свои маленькие кулачки. Одним рывком он бросил ее на диван, прижал голову к подушкам и, склонившись, стал хрипло нашептывать на ухо:

– Подумай! Вспомни, неужели это так трудно. Сколько именно раз ты кончила той ночью, Лаура? Сколько раз ты кончила в ту ночь, когда он сделал тебя беременной? Ну? Сколько раз?

Он почувствовал, как она содрогается после каждого его слова. Значит, проняло! Значит, попал в точку!

– Правильно, – еще больше приблизив свое лицо к ее лицу, проговорил он. Он продолжал с силой вдавливать ее голову в подушки. – Правильно, дорогая. Я узнал!

Затем он ее вдруг оставил. Лицо ее было багровым. Она в шоке смотрела на Тима.

– К-как ты… – начала она, но голос ее растворился в Тишине комнаты.

– Ты хочешь спросить, каким образом я узнал про твою прошлую беременность? – прищурившись, злобно подсказал он. – Как я узнал о твоей небольшой неприятности? Как я узнал о ребенке, которого ты убила? Как я узнал о том, что ты испоганила свое тело? Как я узнал о том, почему умер мой ребенок? Ну что ж, это очень хороший, а главное, интересный вопрос, моя милая, не правда ли? И в самом деле? Как это Тиму удалось до всего докопаться? Как он пронюхал, если я с такой ловкостью и умением, так долго все это скрывала от него? Черт возьми, каким образом ему посчастливилось обвести меня, такую умную и хитрую, вокруг пальца?!

Странное спокойствие вдруг овладело им. Оно было еще глубже, чем его ярость. Он был настолько спокоен и расслаблен, что даже ничего не почувствовал, когда увидел, что его рука вдруг ударила ее, когда увидел, что она попыталась уклониться, когда увидел, что другая его рука схватила ее вновь за волосы и швырнула ее голову к нему на колени.

– Расскажи-ка ты мне вот что, – попросил он спокойно. – Он знал о том, что ты убила его детеныша? Ну, что касается нашего ребенка, то об этом он, конечно, ничего знать не может… Или может, а? Может? Ну, отвечай же! Ты все еще встречаешься с ним? Ты все еще трахаешься с ним? Скажи, что вы делаете, когда встречаетесь? Весело смеетесь над тем, как много детей вам повезло уже угробить?

Он не знал, говорит ли она ему что-нибудь в ответ. Действительность была закрыта от него мощным экраном, который выборочно подходил к различным картинкам и звукам внешнего мира: некоторые задерживал, другие пропускал к Тиму. Он, например, видел слезы в ее глазах, видел выражение боли и ужаса на ее лице, он видел, как шевелятся ее губы, но, черт возьми, не мог услышать, что она там бормочет. У него сложилось такое впечатление, как будто он смотрит старое, «заезженное» немое кино.

– Только не пытайся увильнуть от этого, – предупредил он ее. – Любишь кататься, люби и саночки возить. Ты вволю позабавилась, а для того, чтобы скрыть это, ты пошла на убийство. А теперь ты еще и моего ребенка уничтожила. Ты испоганила свое чрево своими забавами и убийствами, Лаура. Но я обо всем узнал. Не так ли? Что, интересно, ты теперь можешь сказать в свое оправдание? Нет, мне просто интересно! Ну, скажи что-нибудь, а я послушаю.

Она перестала сопротивляться. Она больше не смотрела в его сторону, пронзая своим взглядом. Она устремила глаза в пустоту.

Но вид ее тела, распластавшегося перед ним, ее тонкое нижнее белье, обнажившиеся во время борьбы груди и ягодицы повернули ход его мыслей в другое направление. Он схватил ее, поднял с дивана и понес, как куклу, в спальню. Там он швырнул ее на кровать. Она закрылась от него простыней, как делала иногда для забавы.

Это теперь только подлило масла в огонь. Он наклонился, грубо схватил ее обеими руками за плечи и притянул к себе. Подождав, пока соберется во рту хорошая порция слюны, он смачно плюнул ей в лицо, которое было от него на расстоянии всего нескольких дюймов.

После этого он ее отпустил. В ее глазах застыло смешанное выражение ужаса и неверия. Он увидел, как по ее щеке ползет плевок, оставляя за собой блестящий след. Его губы скривились в неком подобии ухмылки. Он стоял над ней еще какое-то время. Настороженный, готовый пресечь градом ударов любое ее движение.

Наконец, он повернулся на каблуках и быстро вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Лаура долгое время неподвижно лежала в тишине. Из-за закрытой двери до нее доносились приглушенные звуки, свидетельствовавшие о действиях Тима. Вот он где-то с грохотом задел стул. С треском стянул с себя пиджак. Хлопнул где-то дверью. Затем на кухне открыл холодильник. Послышался стук кусочков льда о стекло, затем стук донышка бутылки о поверхность стола… Значит, он решил еще налить себе.