Читать книгу - "Кенгуру и белые медведи - Ольга Мамыкина"

— Добрый, — немного удивлённо согласилась Вика. — А Вы кто?

Мужчина улыбнулся, от чего физиономия его стала ещё добродушнее, хотя, казалось бы, дальше уже некуда. Испещрённая морщинами, смуглая кожа лица на щеках и в уголках глаз сложилась в задорные складки.

— Сантехник я, не признали что ль?

Вика напрягла память. Лицо у старичка, вроде впрямь отдалённо знакомое. Сантехник?.. Ах да! Они виделись три четверти года назад, незадолго до того, как Загрызалова сменила ванну. Девушка третий раз затопила соседей, пригласила очередного мастера, тот подправил что мог, но сказал: надо срочно искать другую сантехнику. Ох, как же давно это было! Будто целая жизнь прошла. А ведь минуло всего несколько месяцев.

— Точно-точно, я Вас вспомнила. Но сегодня я никого не вызывала.

Улыбка сантехника растянулась от уха до уха.

— Знаю я. Просто рядом был, зайтить решил, справиться: всё путём, ничего не лопнуло, не треснуло, соседей не затопило?

Вика улыбнулась, устало, но искренне.

— Нет, ничего такого. Мне поставили другую ванну, теперь никаких жалоб.

— Раз я ужё всё равно тута, может, проверить на всякий случай?

Виктория не возражала.

— И вправду: не ванна, а загляденье! — после проверки вынес вердикт сантехник. Он похлопал по краю ванны. — Эх, вот ведь вещь! Старьё старьём, а служит лучше новой, и ещё лет тридцать простоит.

Загрызалова наблюдала за тем, как мастер убирает свои инструменты обратно в чемодан. У этого человека были тёмные, морщинистые руки, крепкие и натруженные. От одного взгляда на них отчего-то становилось спокойно и уютно. Наверно потому, что такие руки могли быть только у того, кто старательно и честно работал всю свою жизнь.

— А чего ванна полная? Мыться собралась?

— Кто, я?.. Нет. Просто… — Вика понятия не имела, что сказать. Девушка не знала ответа на вопрос сантехника. Действительно, зачем она наполнила ванну? Ожидала, что Марк надумает нагрянуть в гости? Идиотизм. — Просто мне нравится, когда здесь вода. Люблю воду.

— А-а, ясненько. Коль любишь, будь поближе. — Голос мужчины понизился практически до шёпота.

— Это Вы о чём? — подивилась Вика.

Сантехник повеселел:

— Как об чём? Об воде, конечно, об чём же ишо?

Вика тоже посмеялась.

— Чаю хотите? — предложила налоговый инспектор.

— Некогда мне чаи распивать, — немного грустно проговорил седой гость. — Делов невпроворот.

Уже на лестничной клетке, когда Вика почти закрыла за ним дверь, мужчина повернулся и повторил:

— Коль любишь, будь поближе.

Фраза, произнесённая столь поучительно и глубоко, так подействовала на Загрызалову, что девушка опять всерьёз задалась вопросом: а не позвонить ли Марку? Подумаешь, разбудит парня среди ночи. Он ведь молодой, бессонницей пока не страдает, уснёт потом быстро. Зато они хоть поговорят, узнают один у другого как прошёл день, что новенького… Или это всё же плохая идея?

Дзинь! Дзи-и-нь! Дзи-и-и-инь!

Вика встрепенулась и уставилась на домашний телефон как на прилетевший невесть откуда космический корабль. Дзинь! Любопытно, кто о ней вспомнил? Дзинь-дзинь! Дзинь! Ну, есть лишь один способ это выяснить.

— Ало.

На том конце откликнулись не сразу. Некто сделал быстрый вдох, будто набираясь храбрости. Потом донёсся знакомый голос, чуть нервный, однако мягкий:

— Привет. Это Ваня.

* * *

Марк посмотрел на электронные часы. 2:07. И чего ему не спится? Окрестные собаки ведут себя смирно, кругом тихо, не жарко, не холодно. С другой стороны, как можно уснуть, если никто не шебуршит в соседней комнате, не гремит посудой на кухне, не ругается с телевизором в гостиной?! Безобразие!

Раньше Марк и Вика нередко болтали по ночам. Бывало, столкнутся в темноте у холодильника, расхохочутся, завяжется разговор… Иногда они выходили на улицу, усаживались на ступеньки и любовались звёздным небом, попивая чай или кофе.

Знать бы, что сейчас делает Вика. Вероятно, она ещё на работе. Или уже нет?

Зазвонил телефон. Дантон мгновенно перекатился к тумбочке и схватил трубку.

— Слушаю!

— О, как ты быстро! — прощебетала Кристи. — Неужели до сих пор не спишь? Я боялась разбудить тебя, но не сумела сдержаться. Вдруг страшно захотелось услышать твой голос.