Читать книгу - "Свободен! - Пол Винсент"

– Что значит номер семь? – поинтересовался он.

Я объяснил.

– Где вы нашли письмо?

– Рядом с комодом Эми, – сказала Габриэль. – Думаю, оно лежало сверху, но, наверное, его сдуло.

Мы все устремились наверх по лестнице, чтобы посмотреть на место, где оно было найдено. Бог знает зачем.

– Значит, оно лежало слева от комода? – уточнил полицейский.

– Да, – подтвердила Габриэль.

– Почему мы раньше его не заметили? – спросил я.

– Не знаю, – ответила она. – Оно было почти под комодом. Там мало света; письмо сливалось с полом.

Это казалось мне маловероятным.

– И вы утверждаете, что были другие письма? – переспросил полицейский. – Все письма были на английском?

– Да.

– Давайте начнем с них.

– Вы считаете, можно протестировать чернила? – поинтересовался я.

– Вероятно, – подтвердил полицейский. – Но это имеет смысл, только если мы кого-то подозреваем и можем сравнить наш образец с чернилами его принтера. И даже в таком случае еще остаются интернет-кафе и подобные заведения, так что эти письма можно было распечатать в любом месте.

– Вам понадобятся фотографии малышки, – напомнил я.

– Они у нас уже есть.

– Пока тебя не было, мы все сделали, – объяснила Габриэль. – А где, собственно, ты был?

– Я искал Эми.

– Где?

– Везде.

Испанцы пообщались по своим рациям. У Шарля Азнавура был довольно хитрый вид. Он быстро что-то говорил в рацию и все время поглядывал в мою сторону, как будто обсуждал меня с кем-то.

Он прервал разговор и обратился к нам обоим:

– Можно взглянуть на ваши паспорта?

Габриэль вышла и вернулась с нашими паспортами. Он полистал их с видом чиновника в аэропорту. Подошел к столу и записал в блокнот номера.

– Я пока оставлю их у себя.

Он не объяснил, зачем и почему записал номера, если все равно собирался забрать паспорта.

– Что вы делаете? – спросил я. – Что предпринимаете, чтобы найти Эми?

Габриэль предложила кофе. Похоже, это немного разрядило атмосферу.

Я попытался вообразить, что меня ждет в следующие дни и недели. Что я буду делать? Час за часом сидеть у телефона? Стоять на улицах Бильбао и раздавать фотографии Эми? Если вы видели этого ребенка, позвоните по такому-то телефону.

Первые два полицейских уехали, им на смену явился любитель трогать мебель.

– Мне нужно поговорить с вами. Я рад, что вы здесь.

– Где еще я могу быть?

Потом я понял, что он не знает, что с нами случилось. Я рассказал ему об Эми.

Он смутился.

– Я выбрал неподходящий момент. Но тем не менее я вынужден снова расспросить вас о смерти Олаи Мухики.

– При чем тут Олая?

– У нас есть несколько отчетов, в том числе медэкспертиза и запись телефонных разговоров.

Я предпочел сесть.

– Во-первых, – продолжал он, – мы нашли ткань рядом с местом, где обнаружено тело. Оторванный кусок рубашки. На нем пятна, похожие на кровь. Поэтому я попрошу вас пройти тест на ДНК.

Кто бы ни пытался разрушить мою жизнь, они все тщательно организовали. Они бросили там вещь, испачканную моей кровью? В тот день Га-би меня поранила. Что я сделал с одеждой? Наверное, выбросил в мусор. Я помню, что собирался ее выбросить, но не оставил ли я ее в куче, предназначенной для стирки? Или, может, полицейский врал, а на самом деле они нашли и подвергли анализу мою рвоту?

– Но важнее то, что зафиксированы телефонные переговоры, – сообщил полицейский.

– Какие переговоры? – поинтересовался я. Я прекрасно знал, что должно последовать.

– В ночь накануне своей смерти Олая позвонила по вашему домашнему телефону.

– Нет, она не звонила, – заявил я. – По крайней мере я с ней не разговаривал.

Я лихорадочно пытался вспомнить, что сказала мне Олая. Она как-то упоминала, что испанцы любят прослушивать телефоны. Когда инспектор сказал «запись телефонных разговоров», он имел в виду прослушку? Если нас действительно подозревали в связях с ЭТА из-за ирландского паспорта моей матери и ее пристрастия опрыскивать полицейских спреем для чистки плиты, то есть все основания полагать, что наш телефон прослушивался.

– Мне позвонили, – сказал я, – и я вам об этом сообщил. Думаете, звонили из дома Олаи? Убийца мог связаться со мной оттуда. Олая могла лежать мертвой на полу, когда он разговаривал со мной.

– Не он, а она, – напомнил инспектор. – Вы говорили, что звонила женщина.

– Извините, да, – согласился я. – Мой испанский никуда не годится. Понимаете, у меня был не слишком удачный день.

На него это не подействовало.

– Слушайте, – продолжал я. – Возможно, в ту ночь я разговаривал с Олаей. Я имею в виду, что если к ее голове был приставлен пистолет или еще что-то, то ее голос мог звучать странно. Есть вероятность, что я ее не узнал. Большую часть того, что сказала Олая, она, должно быть, читала по бумажке, а текст ей написал убийца.

– Где в ту ночь была ваша жена?

– Вы же не считаете, что она имеет к этому отношение? – воскликнул я.

– Нет, – сказал он, глядя на меня с недоверием. – Она бы обеспечила вам алиби.