Читать книгу - "50 & 1 история из жизни жены моего мужа - Екатерина Великина"

Несмотря на то что бабушкина рожа несколько вытягивается, так просто она сдаваться не желает.

– Ну, Тимоша… У меня ведь совсем нет денежек, – деланно-грустно вздыхает мамахен.

– Совсем-совсем? – изумленно спрашивает у нее ребенок, на секунду отрываясь от пищепрома.

Чуя победные гимны, бабусечка напускает на себя совершенно сиротский вид и, понурив голову отвечает:

– Совсем-совсем.

– Ну так иди и поаботай! – советует ей Ф., откусывая самый большой кусок.

Бабушка шамкает ртом, как камбала, я внутренне торжествую (ну так ей и надо, негодяйке), младенец болтает ножками и вытирает грязные руки о свитер.

– А как за-аботаешь, еще можно будет мне паавоз купить, – встает со скамейки Фасолий и берет меня за руку. – Пойдем, мама, бабе надо на аботу!

Нет. Хавает у нас не только бабушка. Мы всей семьей употребляем, так сказать, регулярно. Едва-едва и научимся смаковать.

Сложнее всего с торговыми точками. На фразу «Миленький, а давай сходим в магазин?» в младенчестве немедленно просыпается Сара Абрамовна. Ох уж эта мне Абрамовна! Она рассудительна, дотошна и жить не может без причинно-следственных связей.

Итак:

– Миленький, а давай сходим в магазин?

– И чито мы тама будем делать?

Характерный прищур Абрамовны не оставляет мне шансов. Она ждет одного-единственного ответа, в противном случае увы-с, «нама тама делать нечего».

Если ответить, что в магазин мы собираемся за продуктами (а именно за ними мы туда и собираемся), Сара Абрамовна цыкнет языком и незамедлительно спросит:

– А зачем?

Объяснять, что продукты нужны для того, чтобы приготовить обед, не стоит.

– Обедать не будем, – потупит глазки Сара Абрамовна. – Никогда!

Врать про то, что в магазине мы приобретем космический корабль для перелета в иные миры, тоже не советую. Нет, Абрамовна, теряя тапки, понесется за космолетами, но довольно быстро обнаружит, что «Рамстор» – это не Байконур, и уж тогда живые позавидуют мертвым.

Именно поэтому вот уже несколько месяцев мы ходим в магазин для того, чтобы купить «пистолет». Оружие нынче не в цене (во всяком случае, я никогда не превышала сумму в восемьдесят рублей), а оттого еврейские потребности обойдутся вам малой кровью.

На этом с женской составляющей покончим. Потому что у нас есть еще и мужская.

Про бесхитростные варианты для завтрака: «Мама, смотри, я навалил большую вонючую кучу», – распространяться не будем. Скажем только, что дерьмо священно, выносить горшок – удел избранных, а если будешь подглядывать, как божество опорожняется, – окаменеешь. В остальном все как у всех, и даже уже враги имеются.

Нашего персонального вражину звать Андрюшей. Андрюше, унучку Тимкиной няньки, тоже около трех, и от Ф. он отличается разве что комплекцией. Если дитя мое тощее, длинное и писклявое, то Андрюша толстенький, низенький и молчаливый. Столкновение характеров происходило несколько раз в неделю (когда Андрюша прогуливал садик и его оставляли бабушке) и поначалу доставляло массу неприятностей моей няньке. Едва только враг появлялся на пороге, Ф. самым придирчивым образом осматривал его снаряжение и немедленно удалялся в сторону детской. И если Андрюша приходил к нам с каталкой, танком и ведерком, то Фасолий немедленно доставал свою каталку, а также два танка, три ведерка и лопату и гордо вручал их няне, презрительно поглядывая в сторону вражины. Как-то раз я из любопытства посмотрела на них в окно. Впереди на каталках ехали Ф. и А., старательно пихая ногами друг друга при столкновениях, а за ними несся человек-пластмасса (возьмите в каждую руку по пакету с игрушками, прижмите к груди пластиковый трактор, а еще один привяжите к ручке сумки, и вы поймете, что это такое). Но, как и всякая хитрая женщина, нянька таки научилась извлекать пользу из расстановки сил. Единственной общей чертой младенцев, окромя жгучей ненависти друг к другу, оказалось стойкое неприятие обеденной трапезы. А если по-простому, то Ф. и А. чрезвычайно говнисты в еде и запихать в них тарелку супа – дело величайшей сложности. Как водится, проблема решилась, как только детушек посадили за общий стол. Сверкая глазами в сторону друг друга, они давятся вчерашним борщом и закусывают горбушками на скорость. Говорят, если посередине стола поставить блюдечко и положить на него одно яблоко, стороны сожрут даже битый кирпич.

Во всяком случае, поедая утреннюю кашу, Ф. периодически сообщает мне:

– Вот я поел, и смотри, какая кулачища выросла. Теперь-то Андрюше точно наваляю.

Что сообщает Андрюша – тайна, покрытая мраком. Но судя по тому, что он знатно прибавляет в весе, там тоже чего-нибудь растет.

Психика тоже мужская. Крепкая – не прошибешь. На ночь глядя села смотреть «Зубную фею». Младенчество немедленно затребовало допуск к просмотру и принялось выть, когда я выключила DVD. Пришлось включить назад. Фея убивала всех подряд, пропускала трупы через лесопилку и всячески светила обгоревшей рожей. Ф. жрал шоколад и смотрел на экран точно завороженный.

– Ну все, теперь будет темноты бояться, и вообще без последствий для психики это не пройдет, – грустно сообщила я сюпругу.

Однако вопреки ожиданиям ребенок заснул и проспал до семи утра. И я вообще, честно говоря, забыла, что мы что-то там смотрели. Забыла до тех пор, пока через несколько дней, в ответ на мой категорический отказ «конфет не дам совсем», маленький Ф. не подошел ко мне и самым страшным своим голосом не сообщил: «Тогда, мама, к тебе придет горелая бабка и убьет тебя молотком».

Угу. После этого он отправился спать, и я тоже отправилась. Но свет все-таки оставила. На всякий случай. Очень уж я до молотков чувствительная. Очень.

ЗЫ

Вопросов в тексте нет.