Читать книгу - "Алина - Сергей и Дина Волсини"

Здесь меня ждал гораздо более теплый прием. Носильщик встречал меня у входа и, подхватив мой чемодан, придержал дверь и пропустил меня внутрь. Портье приветствовал любезной улыбкой и парой заученных фраз об отеле и о том, как они рады меня видеть, так обычно делают служащие очень дорогих отелей, и, по-моему, сейчас это было чересчур; в любом случае, я не мог ответить ему тем же, в моем состоянии мне было не до комплиментов. Я сунул ему документы, он ловко все оформил, спросив только, как долго я почту их своим присутствием, и сам же вдруг нахмурился:

– К великому сожалению, синьор, вы можете гостить у нас только четыре ночи. Потом у нас все забронировано. Я очень сожалею.

Я заплатил за четыре ночи.

Когда я доставал из кошелька карточку для оплаты, я вдруг вспомнил, что не заплатил ничего водителю фуры. Я хлопнул себя по лбу, вот дурак! Человек подобрал меня, не бросил на полпути и довез до самой гостиницы, а я не предложил ему ни цента и, конечно, не помнил ни его имени, ни номера машины.

– Прошу вас, синьор.

Носильщик проводил меня до номера. Он говорил что-то про завтрак и про ночной буфет и, кажется, предлагал принести чаю или кофе. Едва закрыв за ним дверь, я, не раздеваясь, упал на кровать и проспал до пяти часов следующего дня.

В Барселоне стояло лето. Весь вечер я провел на солнце, сначала усевшись в первом же уличном кафе на самом освещенном месте и подставив лицо горячим лучам, а потом гуляя по пляжу до самого заката. Отель мой оказался довольно далеко от центральной части, зато стоял почти у самого моря; я думал взять такси и поехать ужинать в центр, в самую гущу событий, но увидев, как оживленно было на нашей улице, решил остаться здесь. Жизнь тут и вправду кипела, на дорогах толкались и гудели друг другу машины, до отказа забились рестораны, постояльцы многочисленных отелей заполонили улочки, прогуливаясь и подыскивая себе место для ужина – окраина Барселоны бурлила курортной жизнью летнего городка.

Я зарядил телефон и наконец вышел на связь, ответив на звонки и письма, полученные за те дни, что был в горах. Один мой друг, зная, что я поехал в Испанию с Алиной, настойчиво просил нас заехать к нему в Марбелью, где он только что приобрел просторное жилье и от скуки приглашал туда всех нас, его друзей. Двое наших общих приятелей уже находились там и, судя по всему, весело проводили время, я получил от них не меньше двух десятков сообщений, снабженных соответствующими фотографиями. Остальные письма касались работы. Было там и сообщение от Алины, отправленное мне сегодня в обед. Оно было очень короткое, всего из двух предложений. Она писала, что между нами все кончено, и просила никогда больше не звонить ей.

Следующий день не задался с самого утра. До завтрака я решил окунуться в море, несмотря на то, что вода была еще очень прохладная. Когда я вылез на берег и стал одеваться, выяснилось, что шлепанцы мои куда-то исчезли; я обошел весь пляж, думая, что их, играя, унесли в зубах собаки, но нигде их не обнаружил, по-видимому, кто-то их попросту у меня стащил. Делать было нечего, и я побрел в отель босиком. Спустившись на завтрак, я понял, что настроение у меня теперь испортится окончательно. Жидкий и кислый кофе разливали из кофейников, хлеб и круассаны подавали в целлофановой упаковке, как в самолете, словом, я не стал церемониться и, выяснив у официанта, что ничего горячего он предложить мне не может, встал и ушел. Я взял такси и попросил отвезти меня в центр. Таксист, поняв, что я ничего не смыслю в городе и не имею никаких предпочтений, подкатил меня к парку Гуэля, вероятно, посчитав, что именно отсюда мне лучше начать знакомство с Барселоной. Парк, хоть и только что открылся, был полон туристов, и народу все прибывало. Я был единственным, кто, вместо того чтобы наслаждаться чудесными скульптурами, озирался по сторонам в поисках какой-нибудь еды. Кафе здесь не было, а может, они еще не были открыты, и мне пришлось довольствоваться сосиской в хлебе, купленной в единственном работающем ларьке. Я бродил по парку долго, как только мог. Чтобы не смешиваться с туристами, я пошел вглубь и стал взбираться наверх по тихим аллеям, укутанным розовым утренним светом. Сюда никто еще не успел подняться, так что я шел один, лишь однажды мне встретился на пути работник парка. Наконец, уставшими ногами я добрел до круглой площадки на самом верху, обставленной по краям широкими деревянными скамьями, и сел. Передо мной открывался живописный вид, я смотрел на пальмовые рощи, на густо-зеленые пиньи, но в сущности, ничего, не замечал – я думал об Алине.

Со вчерашнего дня я отправил ей несколько писем, но не получил в ответ ни строчки; я звонил, она не отвечала, я умолял встретиться, дать мне возможность объясниться, просил ее выслушать меня, но все напрасно; я взывал к ее сердцу, объяснялся в любви и напоминал о том, сколько чудесных мгновений мы провели вместе и сколько еще собирались провести, но Алина была непреклонна. Означало ли это, что она узнала обо всем от сестры, или же она до сих пор обижалась на мой ночной отъезд, я не знал. Как бы там ни было, я ни на минуту не сомневался: стоит нам встретиться, и мы сумеем помириться. Только вот как это сделать?

Я не знал их адреса. У меня была только рабочая визитка Мишани, которую он всунул мне на второй день знакомства; почему-то ему непременно хотелось, чтобы я стал их клиентом, и он с присущей ему навязчивостью время от времени ни с того ни с сего заводил разговор о том, какие услуги он может мне оказать. Ясно было, что он действовал так со всеми новыми знакомыми, стремясь расширить круг клиентов и заработать, однако его манера общения не вызывала желания обратиться к нему, особенно, в таком деликатном деле, как деньги, удивительно было, как он сам этого не понимал; но он держался самоуверенно и однажды обмолвился даже, что в своем кругу слывет большим мастером по части наведения мостов с потенциальной клиентурой. Я повертел в руках его визитку и убрал в кошелек, страшно было звонить ему. Если Лия рассказала обо всем Алине, значит, из этой истории не делают тайны, и Мишане тоже все известно. Может, как раз в эти минуты он и его люди прочесывают отели Барселоны в поисках меня, с содроганьем подумал я и невольно огляделся, нет ли за мной слежки.

Никто не помешал мне и не прервал моего уединения своим появлением. Посидев еще немного вдали от всех в грустном и в то же время приятном одиночестве, я стал спускаться. Я решил двигаться в направлении своего отеля, пройти, сколько смогу, а там взять такси до дому. Когда я покинул парк и пошел по улицам города, меня не покидало чувство, что Алина где-то рядом. Я невольно всматривался в толпу, надеясь случайно встретить ее, а вдруг она живет где-то здесь? Конечно, Барселона слишком велика, чтобы в ней можно было столкнуться случайно, но бывают же счастливые исключения, думал я, переходя улицу, как вдруг какой-то автомобиль шмыгнул прямо передо мной со странной для этих мест невежливостью – пешеходов здесь пропускали. Удивленный, я посмотрел ему вслед, а он вдруг резко затормозил в метрах десяти от меня и стал сдавать назад. Что за чудак, подумал я, куда он едет, ведь позади него перекресток? Машина поравнялась со мной и остановилась. Я увидел за рулем Мишаню.

– Леха! – крикнул он через окно. – Ты что тут делаешь?