Читать книгу - "Хюгге, или Уютное счастье по-датски. Как я целый год баловала себя "улитками", ужинала при свечах и читала на подоконнике - Расселл Хелен"

– Такое положение может иметь определенные социокультурные корни, – сказал Ману. – Датские женщины проявляют большую активность на рынке труда. Это, конечно, хорошо, но, к сожалению, она имеет и оборотную сторону и делает женщин более уязвимыми. Кроме того, насилие над женщинами в Дании больше не окружено стеной молчания, оно перестало быть частным делом. Датские женщины открыто заявляют о совершенном против них насилии, тогда как во многих странах подобные преступления до сих пор замалчиваются и говорить о них считается постыдным для жертвы.

Между тем, вопреки уверениям Ману в том, что сегодня разглашение фактов бытового насилия не являются табу в Дании, местная пресса хранит почти полное молчание. Единственным, кто выступил с публичными комментариями на тему насилия, стала Карин Хельвег-Ларсен из Датской национальной обсерватории по правам женщин. Ее выступление опубликовало большинство крупнейших датских изданий. Она заявила, что исследование не отличается точностью инструментария, а также подчеркнула некорректность сопоставления свободных датских женщин с жительницами Хорватии, Болгарии или стран Южной Европы, где насилие над женщинами считается нормой жизни. Я позвонила Карин и попросила пояснить ее точку зрения.

– Нет смысла сравнивать данные по разным странам, – сказала она, – так как само понятие насилия везде трактуется по-разному. В нашей стране насилие над женщинами является абсолютно недопустимым. С 2000 года у нас проводится кампания против бытового насилия, которое теперь не рассматривается как личная проблема женщины. Мы изо всех сил старались изменить восприятие людей, и сейчас все понимают, что с насилием не следует мириться ни при каких обстоятельствах. Наша кампания дала положительные результаты: по данным криминальной статистики, количество подобных преступлений неуклонно уменьшается. Согласно официальной информации датского правительства, 26 тысяч женщин в возрасте от 16 до 74 лет подвергались насилию со стороны бывшего или настоящего сексуального партнера. По сравнению с 2000 годом количество пострадавших сократилось – тогда поступило 42 тысячи заявлений.

Я поинтересовалась, может ли помочь датским женщинам такое яростное отрицание итогов европейского опроса? Могут ли датчане почивать на лаврах, полагая, что у них все в порядке и не существует проблемы бытового насилия?

– Конечно, нет, – ответила Карин. – Для меня очень важно оспаривать эти итоги, потому что если мы их примем, то остальная Европа, например Хорватия, сможет сказать: «Нет никакого смысла осуществлять общенациональный план по гендерному равенству или бороться против бытового насилия, поскольку в Дании и других скандинавских странах это не принесло плодов».

Вряд ли Карин в ближайшее время отправится в отпуск в Хорватию, но в ее словах есть здравое зерно.

– Опасно использовать такие данные в политических целях, – продолжала Карин. – Ведь это может привести к сокращению бюджета, выделяемого на приюты для женщин, подвергшихся насилию. Нам нужно осознать свою ответственность и бороться за улучшение ситуации.

С подобной позицией согласны большинство датских женщин, с которыми мне удалось побеседовать. Впрочем, существует и другая точка зрения на проблему, побуждающую датчанок заявлять о высоком уровне насилия. По словам Санне, в Дании вообще много насилия. Меня это удивляет, поскольку с момента нашего приезда я еще ни разу не сталкивалась с проявлением какой-либо агрессии. Санне считает, мне повезло только потому, что я не являюсь датской девушкой, которая в субботу вечером отправилась развлечься.

– По вечерам мужчины часто дерутся, – пояснила Санне. – Драки возникают повсюду, а если попытаться остановить задир, то достанется и тебе. Мы много пьем и чаще деремся, а поскольку в нашем обществе все равны, то некоторые мужчины думают: нет ничего особенного в том, чтобы ударить женщину. В Дании женщин не считают слабым полом, поэтому ударить можно любого человека. Я росла в Ютландии и постоянно ввязывалась в драки. Да и сами женщины нередко дерутся между собой.

Я спросила Викинга, часто ли он дрался в годы своей ютландской юности, и он ответил утвердительно:

– Драки всегда были, и чаще всего они возникали на почве алкоголя.

Так откуда же это берется?

– Никто точно не знает, – сказала Санне. – У нас уже двадцать лет законом запрещены побои детей, но насилие в нашей культуре пока процветает. Мы – викинги. Мне было бы интересно посмотреть на результаты исследования, не являемся ли мы, датчане, нацией, склонной к насилию. В противном случае трудно сравнивать Данию с другими странами по уровню насилия в отношении женщин. Кроме того, насилие над женщинами, конечно, ужасно, но не менее отвратительно и насилие, направленное на мужчин. Думаю, если сравнивать Данию с другими странами по уровню насилия в отношении мужчин, то показатели наверняка окажутся хуже, а значит, нам прежде всего нужно разобраться с нашей собственной культурой викингов-мачо.

Не существует (пока!) научных данных, которые свидетельствовали бы о природной склонности скандинавских народов к насилию. Между тем данные датского правительства говорят о том, что насилие в отношении мужчин очень распространено. Недавно были обнародованы такие данные: восемь тысяч мужчин в возрасте от 16 до 74 лет заявили, что становились жертвами физического насилия. С 2005 года этот показатель вырос на 25 процентов. – Как бы то ни было, насилие остается гендерной проблемой, – утверждает Санне. – Ведь ее истоки лежат в культуре мачизма. Агрессия коренится в конкретном понимании мужественности. А когда подобное восприятие сочетается с общей сексистской идеологией, согласно которой мужчина всегда прав, то женщины, к сожалению, иногда начинают копировать стереотипы такого поведения.

Столкновение с этой довольно мрачной стороной датской жизни привело меня в замешательство. Я представляла Данию страной равенства, идеальных булочек, завидного баланса работы и личной жизни, прекрасного социального обеспечения. А теперь неожиданно увидела Данию столь же запутавшейся в своих проблемах, что и остальные страны мира, к тому же населенной людьми, более склонными к насилию.

Я провела в Дании уже достаточно времени, чтобы понять: даже в раю есть свои недостатки, но эта проблема показалась мне слишком серьезной. Все равно что узнать, что твоя любимая тетушка – отъявленная расистка. Чаще всего о подобных проблемах люди предпочитают не говорить вслух. Я поинтересовалась, как Сара Феррейра справляется с этими противоречиями в обществе, и она рассказала мне об усилиях, предпринимаемых ее организацией.

– Ощущение единства нации и общей силы делает людей сильнее. Мы перестаем чувствовать себя одинокими. Социальное и культурное неравенство – все еще не решенная проблема для Дании, хотя и не столь очевидная, как в других странах. Но, к счастью, мы уже поняли, что многие мужчины и женщины готовы с этим бороться.

Санне оптимистически смотрит на будущее датских женщин:

– Похоже, мы наконец-то переживаем долгожданную новую волну феминизма. Дании нужно вернуть себе свои яйца (или, точнее, яичники) и осуществить ряд перемен, чтобы остаться лидером в области гендерного равенства.