Читать книгу - "Дисциплинарный санаторий - Эдуард Лимонов"

Существует гипотеза, что оседлое земледелие вовсе не являлось в свое время самым передовым и выгодным методом производства и добычи питания и переход к оседлости был совершен насильственно. Оседлость была вызвана к жизни необходимостью политической — она облегчала администрирование. Оседлое население куда легче контролировать, потому кочевника одомашнили. Именно для этой же цели в 50-е годы в СССР пытались создавать цыганские колхозы. (Чингисхановские завоевания в XIII в. имели в основе своей восстание кочевников против оседлых цивилизаций Азии. Куда более осмысленное, нежели антимашинизм луддитов в Англии XIX в.)

По тем же причинам секскочевничество не приветствуется администрациями, и феодалы средневековой Европы предпочитали, чтобы крестьяне жили семьями, а администрация СССР охотнее отпускала за границу семейного функционера.

Famille есть узаконенная, ответственная, оседлая форма секса с желательными администрацией последствиями: дети, новые граждане. (Она же есть и самая нездоровая форма насильственного секса: продолженного в постсексуальное общежитие.) Мирно сосуществуя в течение тысячелетий со второй сексуальной реальностью, контркультурой секса — конкубинажем[174]и проституцией, традиционная семья подверглась в XX веке двум крупным атакам. Первая, теоретическая, была ведома Фрейдом. Секс, область, где обыкновенно человек мог укрыться от общества и его социальных законов, был завоеван Фрейдом для общества и присоединен к домену социального. Ошибочно и карикатурно подчинив секс зависимости от отношений между родителями партнеров, смоделировав отношения, свойственные семье восточной, еврейской, представив их как универсальные, Фрейд лишил человека свободы секса. Фрейд подложил тушу общества в постель между секспартнерами.

Вторая атака произошла в 60-е годы. Именно тогда под давлением молодежи санаторные общества осмелились наконец модернизировать ежедневную жизнь. Вынуждены были освоить (резким скачком) уже имевшиеся в наличии технологические достижения и продукты prosperity: пластинки, теле, новый стиль траты свободного времени, открывшиеся возможности передвижения — авто и мото. (В не пострадавшей от войн и потому забежавшей вперед Северной Америке это произошло чуть раньше.) Закономерным образом модернизация жизни повлекла за собой изменения в области нравов, привела к новым моделям поведения и к новой сексуальной морали. Отношения между полами сделались более свободными, promiscuity восторжествовало, по крайней мере, среди городской молодежи санаториев. Главным же толчком к сексуальной революции (так тогда называли отступление от старой модели сексуальности: семья — конкубинаж — проституция) послужило изобретение противозачаточной пилюли.

Сексреволюция бушевала, утихая, примерно два десятилетия, вплоть до появления таинственного вируса СПИД. Все 80-е годы наблюдается процесс, обратный сексреволюции,— возрастает супружеская (или конкубинажная) верность, уменьшается количество секспартнеров… Разумеется, эти явления в первую очередь есть результат страха СПИДа, поощряемого администрациями, а не результат коллективного вдруг возврата к консерватизму. Но уже в самом конце 70-х годов, еще до появления фатального вируса, сексреволюция стала затихать. Очевидно, каким бы сильным импульсом секс ни являлся, он не основной и не самый сильный в человеческом существе, и Фрейд создал лишь (как и Маркс) увлекательную гипотезу. Испытав promiscuity, немногие остались его адептами, и каждый устроился согласно своим потребностям.

Откуда бы ни появился вирус (точнее, вирусы) СПИДа, из лесов Африки, из пробирок ЦРУ, несомненно, что появился он к удовольствию администраций санаториев. Пройдя сквозь опыт 60-х годов, администраторы поняли, что «революционность» свободного секса — нонсенс, однако внесемейный секс лишал их граждан. Серьезное снижение рождаемости в санаториях озаботило головы футурологов-администраторов нешуточными видениями расплодившихся афро-азиатских масс, наступающих на испуганные несколько миллионов бледно-белого населения санаториев. За 1.500 лет Европа не забыла судьбу Рима, поглоченного, залитого морем варваров (среди них и «наши предки» галлы). Залитие Европы афро-азиатами — реальная перспектива. Варвары же они или, напротив, воспитаны в восхищении санаторной цивилизацией, имеет значение подчиненное. Рим был захвачен не сразу, но в результате многих перипетий истории, смешений крови. Вначале варвары были допущены на военную службу… Многие варвары обожали Рим, как сейчас они обожают Париж… Санаторные страны, с Европой-метрополией во главе, стабилизировали свою рождаемость, следуя машинной, сознательной логике распределения доходов в семье, эмоциональные же «неразвитые» населения чудовищно разбухли. Грозные человеческие массы колышутся в нескольких областях планеты, грозя вылиться и растечься в чужие пределы в поисках пищи, подобно стадам саранчи. Разумный в году «0» от рождества Христова, на слабо заселенной Земле, лозунг церкви «Плодитесь, размножайтесь!» сегодня — преступен. В свое время, в XVIII—XIX веках, индустриальная революция способствовала демографическому взрыву (куда более скромному) в Европе. Но тогда было куда выселяться. Была Америка. Принеся в жертву прогрессу американских индейцев, европейцы затопили континент.

Сегодня выселяться некуда. А прогресс медицины выразился в катастрофической перенаселенности неразвитых стран. Наладить медицинское благополучие человеческих коллективов много легче, чем накормить их. Именно неравномерность различных видов прогресса привела к волнам голода, прокатывающимся каждый год в Африке и Азии. Эмоциональная озабоченность европеян (Фронт насьеналь) ростом населения стран южных берегов Средиземноморья обоснованна. Когда дело касается хлеба и жизненного пространства, нежности, присущие словарю либерального времени, упраздняются мгновенно. То, что сегодня с неприязнью называется расизмом, завтра благородно станет «идеологией» и будет означать ПАТРИОТИЗМ и защиту от нашествия варваров, со всеми на то основаниями. Пример Средиземноморья можно расширить примером Китая, безуспешно сражающегося со своей рождаемостью. Алчным глазом глядит Китай на слабо заселенную российскую Сибирь. Расстояние от четырех миллиардов до пяти (численность населения планеты) человечество преодолело с такой впечатляющей скоростью, что рассуждения о будущем все более похожи на чтение вслух Апокалипсиса.

Свободные сексуальные нравы, да, расшатывают мораль и, очевидно, волю населений, но так как не армия, а орудия extermination охраняют сегодня санаторий, то расшатавшиеся сексуальные нравы не причиняют его безопасности (стабильности) большого вреда. Санаторий может себе позволить декадентство в очень большой дозе, ибо охраняется он не солдатами — гражданами. Более того, декадентство в определенной степени поощряется и предпочитается воинско-солдатскому мировоззрению. Сегодня администрации санаториев включают семью в лозунг фундаментальных ценностей не по причинам охранения моральности населений, но дабы не прекращалось производство будущих граждан. Это единственная функция семьи в санаторном обществе. Функция воспитания детей переместилась в значительной степени от родителей к телеящику и к школьному коллективу.