Читать книгу - "Реверс жизни, или Исповедь миллиардера - Александр Кучаев"

Но вернёмся к Николаю Гудимову.

С каждым днём он всё больше становился таким, каким я впервые увидел его на той подминуринской лесной поляне, будь она трижды неладна. В конце концов он стал выглядеть ещё моложе, примерно на двадцать шесть лет.

Налитой силой молодой человек прямо-таки излучал энергию и здоровье. Улыбка не сходила с его гладкого порозовевшего лица, глаза горели внутренним огнём и говорили о гормонах, бушующих в организме этого удивительного представителя человеческого общества.

Пожалуй, на двадцати шести годах омоложение Николая и остановилось. Скорее всего, остановилось потому, что – как он и сам говорил – именно это его физиологическое и энергетическое состояние в наибольшей степени соответствовало возрасту молодого (во вселенском отношении) развивающегося мироздания, в резонанс с которым он так удачно вошёл и которое в итоге как бы подогнало его под своё макрокосмическое естество.

Случай, конечно, уникальный, но не единственный. Гудимов был не первым, кто составил одно гармоничное целое с энергетикой бесконечного пространства и только благодаря этому здравствовал на протяжении долгих веков. Ведь был же упомянутый в Библии Мафусаил, проживший девятьсот шестьдесят девять лет! Также известно много других долгожителей на заре современного человечества, включая его прародителя Адама.

Скептики утверждают, что долгожительство древних – не что иное, как выдумки авторов исторического Священного Писания. Однако наука давно пришла к выводу, что всё написанное в Книге Книг – чистая правда и только правда. И приводит неопровержимые доказательства этому.

Беда лишь в том, что в определённые периоды своей истории люди растеряли многие знания, дарованные роду человеческому. И среди них – знания о продолжительной молодости и долголетии в целом. Потеряли, чтобы потом веками биться над раскрытием древних секретов. Но до сих пор безуспешно.

Между тем примеров предпосылок к чуть ли не нескончаемой жизни в природе не так уж мало. Взять хотя бы некоторые виды китообразных, которые вообще не знают, что такое старость, и растут до тех пор, пока не погибают от собственной тяжести или внешних воздействий, чаще всего человеческих.

То же самое можно сказать и об отдельных видах черепах, по прошествии веков гибнущих только из-за того, что не в силах таскать свой чрезмерно разросшийся панцирь.

По утверждению некоторых учёных, практически вечны и красные морские ежи. Эти существа могут стать жертвой болезни или хищников, но признаков старения у них не возникает. Примечательно, что у столетнего ежа ровно столько же шансов произвести потомство, сколько и у десятилетнего.

А какие чудеса происходят с медузами Turritopsis nutricula! Учёный мир считает их поистине бессмертными. Жизнь этих морских созданий проходит как бы волнообразно. Достигнув зрелости, они снова превращаются в молодые особи и способны повторять этот цикл снова и снова. То есть им удаётся обращать вспять процесс старения, давать обратный ход своему организму, реверсировать его. И так продолжается до тех пор, пока медузы не погибают от воздействия каких-либо внешних факторов. Допустим, от серьёзных физических повреждений. Или если их ктонибудь съест.

И вот новым примером удивительного обращения процесса развития организма вспять, на этот раз не в водной среде, а на суше, стал недавний бомж, некогда разудалый воин-моряк, он же гуляка, каких белый свет не видывал.

Разумеется, случай с Гудимовым поначалу немало подивил людей, с которыми он в то время общался. Но таких было всего несколько человек. В их число входили сторож Ефимыч, управляющий поместьем Владимир Смельчанов, его дочь Полина и, может быть, ещё два-три человека из тогдашней томаринской обслуги. Все они были люди неболтливые, знающие цену каждому своему слову, да и занятые преимущественно собственными персонами среди повседневных забот.

Поэтому никакая информация за пределы названного круга лиц не распространилась и ни до одного учёного геронтолога не дошла.

К тому же эти несколькие полагали, что моряк просто отоспался, отлежался в нормальных человеческих условиях, отъелся на хороших харчах, и, по всей видимости, стал таким, каким и должен быть. Они быстро привыкли к его новому образу и совершенно забыли немощного старика, явившегося некоторое время назад.

Как мне представляется, только Полина до глубины души была потрясена чудесными изменениями, происшедшими с моряком. В итоге у неё пробудился глубочайший интерес к этому человеку. И необыкновенное влечение к нему. Такое, что я даже затрудняюсь его охарактеризовать. Но могу прямо сказать, что слова о любви или преданности в данном случае были бы недостаточными.

Кроме того, девушка видела Гудимова в критической ситуации, когда тот сумел расправиться с тремя матёрыми преступниками, чтобы защитить её от их агрессии.

Юная Смельчанова невольно сравнивала его с другими знакомыми парнями и видела и понимала, что все они рядом с ним не более чем беспомощные желторотики, выращенные в достаточно защищённой «стерильной» среде и не способные на сколько-нибудь сильные, самоотверженные поступки.

Вероятно, на чисто интуитивном уровне она стала воспринимать управдома мужчиной, способным как нельзя лучше уберечь женщину от опасности и различных житейских невзгод. А возможно, как и в случае с Констанцей, это было то редкое абсолютно точное совпадение энергетических полей, при котором они начинают составлять единое целое.

Как бы то ни было, Смельчанова регулярно приезжала в Томарино, не пропуская ни одного воскресного дня, и пребывала там с утра и до того последнего момента, когда тянуть время было уже невозможно без риска опоздать на последний автобус, идущий из Нижнекаменского в автономный центр.

Какие чувства испытывал к Полине мой моряк? Трудно сказать. Мне лично об этом ничего неизвестно, и я могу только догадываться, исходя из разных косвенных признаков.

Полагаю, однако, что он ни на минуту не забывал разницу в возрасте, разделявшую их, и вёл себя так, чтобы никто даже подумать не мог ничего предосудительного о его душевных волнениях.

Не исключаю, что последних попросту не было, что Гудимов душил их в самом зародыше и что в этом ему помогал значительный жизненный опыт, который, несомненно, никуда от него не делся.

Даже сама горничная не видела ничего нового в его отношении к ней, кроме обычного отеческого дружелюбия, нередко присущего людям старшего возраста по отношению к младшим.

Избыточная энергия томила Гудимова и гнала его из Томарина в поисках новых ярких впечатлений.

Нередко он отправлялся в горы, с успехом преодолевая самые крутые склоны, и в эти минуты тело его упивалось счастливыми радостными ощущениями и абсолютным динамичным равновесием всех внутренних органов.