Читать книгу - "Книга Фурмана. История одного присутствия. Часть 2. Превращение - Александр Фурман"

– Эй, откройте дверь! Что вы там делаете? Пустите меня-то! – вдруг прорезался обиженный Пашкин голос. Возможно, он уже давно стучался и скребся с той стороны, но они не просто не слышали этих звуков.

– Ну, и что теперь?.. – тяжело дыша, вежливо поинтересовался Фурман.

Закряхтев, Леня с еле сдерживаемой угрозой глухо приказал: «А ну отпустил, быстро, я кому сказал!!!»

Ситуация складывалась небывало пикантная.

– Хорошо, предположим, я тебя сейчас отпущу – и что ты будешь делать? Опять на меня набросишься?

– Давай! – нетерпеливо подпрыгнул Леня. – Без разговоров!

Фурман опасливо посмотрел в его бегающие глаза.

– Эй! Ну вы что?! – возмущенно ныл Пашка. – Мне уже надоело тут торчать! Я сейчас дверь начну выбивать! – Для иллюстрации он пару раз стукнул каблуком.

– Нет, на таких условиях я не согласен, – сказал Фурман.

– Хватит болтать, ты!.. – злобно процедил Леня. – Если ты сейчас же не уберешь руки, ты об этом очень пожалеешь. Я тебе это гарантирую. Ну, считаю до трех!..

– Вот видишь! Ты мне все время угрожаешь! Как же ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? Ты ведь ведешь себя просто как ненормальный! Гоняешься за мной по всей комнате… Как какой-то бешеный маньяк!!! Ты меня уже довел, что я правда начинаю тебя бояться! Ты вообще соображаешь, чего ты делаешь?! Или ты совсем уже взбесился? Ты хоть помнишь, как меня зовут?!

Леня растерянно взглянул на кричащего Фурмана, потом отвернулся и глубоко вздохнул.

– Ну все. Ладно… Отпусти ногу.

– А ты обещаешь, что больше не будешь меня бить? – с плаксивым надрывом спросил Фурман.

Не отвечая, Леня со странным застывшим выражением искоса смотрел куда-то прямо сквозь него – словно за его спиной стоял еще кто-то… Фурман испуганно обернулся, но там, конечно, никого не было… Ему вдруг показалось, что он увидел, как в Лениных глазах блеснули слезы, и он сразу отпустил его.

Леня повернулся к Фурману спиной и несколько раз потопал ногой, поправляя задравшуюся штанину. Потом пошел отпирать дверь.

– Чего вы так долго не открывали-то?.. У вас тут что-то произошло, да? – Пашка недоверчиво и тревожно переводил взгляд с Лени на Фурмана. – Он тебе не сделал ничего плохого?..

– Конечно, ничего! А чего он мне может сделать плохого? – с преувеличенной бодростью удивился Фурман. – А почему ты спрашиваешь?

– Ну… Мало ли… Так ты уже можешь идти домой, он тебя отпускает?

– Не знаю. Спроси у него.

Леня устало сказал:

– Можете уходить…

Пашка с Фурманом начали молча собираться. В воздухе висела неловкость.

– Слушайте, если вы не очень торопитесь, посидите со мной просто так, а? Совсем чуть-чуть, пару минут…

– Конечно! – с облегчением согласились они. – Мы никуда не торопимся!

– …А что, если мы выключим свет и немножко посидим в темноте? – спросил Леня. – Вы не против?

Наоборот, они были целиком за!..

Без шуток, это было хорошо. Фурман невидимо улыбался, и одновременно в нем все нарастала жалость к этому бедному вспыльчивому одинокому Леньке в его солдатских ботинках.

– В темноте глаза отдыхают, – вдруг глубокомысленно изрек Пашка. – Нет, по правде!..

* * *

Спустя неделю после «чаепития» Фурмана опять попросили зайти в пионерскую. На этот раз Леня предложил ему поучаствовать в готовящейся общешкольной военно-патриотической игре «Зарница». Поблагодарив за проявленное внимание, Фурман уклончиво сказал, что подумает. Но Леню, который в этот момент находился в необычайно благостном и лирически-расслабленном настроении, подобная мягкая «отмазка» совершенно не удовлетворила, и он стал всячески соблазнять Фурмана съездить в ближайшие выходные «на пикник», то бишь на разведку местности для будущей игры. Собирается, мол, маленькая теплая компания, только свои люди, а главное, эта поездка ни к чему тебя не обязывает: вопрос о твоем участии в самой «Зарнице» остается открытым, ты можешь над ним еще подумать и даже отказаться, хотя мне лично этого очень не хотелось бы… Со стороны Лени это был весьма тонкий ход. К тому же, с деланым равнодушием добавил он, мы поедем не просто так: наши шефы из военной части выделили для нас спецавтобус. Фурман искренне удивился небывалому размаху «мероприятия» и – вопреки своим собственным твердым намерениям больше никогда не поддаваться на Ленькины провокации – вдруг согласился ехать.

В воскресенье перед входом в школу действительно стоял небольшой автобус с аккуратно задернутыми желтыми шторками на окнах. В салоне почему-то уже сидели какие-то люди. Поговорив с ними, Леня вышел к своей недоумевающей «теплой компании» и со смиренной ухмылкой объяснил, что заботливые шефы решили прикомандировать к ним консультантов-профессионалов: четырех лейтенантов, недавно окончивших военное училище, капитана и майора. Я прекрасно понимаю все ваши возражения, сказал Леня, но в данной ситуации они абсолютно бессмысленны.

Дорога к выбранному военными месту заняла два с половиной часа. Мелькавшие за окнами по-весеннему замызганные московские улицы постепенно сменялись все более унылыми окраинными пейзажами, которые в свою очередь незаметно перешли во что-то среднее между заброшенной в начальной стадии стройкой, бесконечной мусорной свалкой и голой холмистой степью. Было еще холодно, и на земле там и сям виднелись обуглившиеся языки снега.

В какой-то момент автобус свернул с шоссе на разбитую боковую дорогу и, надсадно завывая мотором, стал пугающе заваливаться на невидимых ямах и вздыматься на гребнях, как корабль в штормящем море. Сперва «качка» вызвала всеобщее веселье, но уже на третьей минуте такой езды многие, судя по лицам, ощутили приступы морской болезни. Автобус продолжал свое мучительное продвижение к неизвестной цели еще неопределенно долгое время, но когда он вдруг замер в странной тишине посреди бескрайней ледяной пустыни, выходить из «надышанного» и «насиженного» салона на свежий воздух никому почему-то не хотелось… Первыми сквозь со скрипом открывшуюся узкую переднюю дверь отважно выпрыгнули юные лейтенанты, за ними с бодрыми улыбками по ступенькам тяжело спустились капитан и майор, а следом, кряхтя и поеживаясь, потянулись пионеры, причем мальчишки на этот раз вежливо пропустили «дам» вперед.

Игру предлагалось проводить в огромном овраге, неприметно начинавшемся метрах в ста от того места, где они остановились (двигаться дальше машина не могла, так как «дорога» внезапно кончилась). Склоны оврага были довольно крутыми, а по его дну бежала замусоренная речушка. По мнению военных, для тактического ротного учения эта местность подходила просто идеально. Но представить себя ползающим по этой окаменевшей грязи (которая, кстати, вскоре должна растаять) было почти невозможно. Вот если бы сейчас было лето…

Как бы в ответ на эти никчемные мечты с потемневшего неба посыпался то ли мелкий мокрый град, то ли замерзающий на лету дождь. Минут пять все героически топтались под этой колючей моросью, а потом побежали к милому автобусу. Но оказалось, что бедняга тоже весь заледенел изнутри за время получасовой стоянки…