Читать книгу - "За стеклом - Мэтт Уаймен"

— Я чувствую себя рыбой, — произнес он вдруг с неожиданным пафосом. Я едва закончила возиться с первой рукой, но Вилли не желал сидеть смирно. — Рыбкой в банке, где вместо воды — дурные вибрации.

— Не нервничай, — сказала я. — Хочешь иметь красивые ногти, постарайся расслабиться.

— Разве ты сама не вздрагиваешь от всех этих нацеленных на тебя взглядов?

На это я возразила, что едва ли такое зрелище способно привлечь множество зрителей, — не считая, конечно, прикованных к постели пациентов больниц.

— Слим то и дело проверяет, о чем говорят в чате, — пояснила я. — По его подсчетам, нас навещает около сотни посетителей в день. Максимум сто пятьдесят.

— Сто пятьдесят?! — Насупленные брови Добряка плавным движением разгладились, чтобы взлететь еще выше. В его устремленном на веб-камеру взгляде зажегся новый интерес. — Для моего бизнеса это вполне приличный рынок.

— Вилли, сто пятьдесят посетителей — не очень-то много для предприятия со спонсорской поддержкой. Ребята считают, что Картье первым делом провел серьезные переговоры, чтобы заручиться ею.

— Что, у вас уже есть спонсоры? И кто они?

Предложив ему поместить вторую руку в пределы «мертвой зоны», я ответила:

— Насколько мне известно, свой спонсор есть уже у всех камер, кроме одной.

Вместо того чтобы передвинуть стул, Добряк Уильям скрестил руки, словно играя в настольную версию «Твистера»[13], причем играя сам с собой — с точки зрения гостей, наблюдающих за кухней через Интернет. Сейчас это его, кажется, уже не сильно заботило. Озорная улыбка Уильяма доложила мне, что он догадался, какая камера оказалась наименее привлекательной в финансовом смысле.

— Наш хлюпик, верно?

— Скоро и для Павлова найдется спонсор, — заверила я Вилли, чувствуя, что должна встать на защиту брата. И щелкнула щипчиками, вгрызаясь в ноготь.

— И кто вложил денежки в кухню?

— Производители чистящих порошков.

— Разумно, — одобрил он, оглядываясь по сторонам. — Здесь так чисто, что можно есть прямо со стола, обходясь без тарелок.

— Они хотели заполучить еще и прихожую, но пиццерия добралась туда первой.

— Куда катится мир? — посетовал Добряк. — В последнее время не успеешь отвернуться от двери, как на коврик падает какая-то рекламная бумажка.

— Да уж, это проблема, — согласилась я.

— А как насчет гостиной? Кто-нибудь уже застолбил ее?

— Освежитель воздуха, — сказала я без особой гордости. — И лестницу тоже.

— Остается только ваша спальня.

Так я и знала, что этим кончится. Расспросы Добряка меня не особо волновали, но было немного неловко признать, что спонсором камеры, установленной в нашей со Слимом спальне, стала фирма — производитель презервативов. Неловкость усилилась: Добряк явно пожалел, что не остановился на лестнице.

— Извини, — сказала я. — Ты сам спросил. Смотреть особо не на что: мы передвинули кровать так, что зрителям видны только наши пятки. Кому это интересно?

Повисла неловкая пауза. Я вернулась к ногтям, почти стыдясь того, как здорово мы тут устроились.

— Ваш домовладелец владеет даром убеждения. — Добряк Уильям ждал, пока я подниму взгляд. Лицо его вдруг посерьезнело.

— Слушай, по-моему, ты что-то от меня скрываешь.

— А разве ребята тебе ничего не рассказали? — Похоже, Вилли удивился, но постарался скрыть это, в очередной раз уставясь на веб-камеру.

— Вилли, давай выкладывай.

— Про Фрэнка Картье много чего болтают, просто…

— Продолжай, — попросила я, когда Добряк вновь умолк.

— Скорее всего, обычные сплетни. Городские легенды. Забудь, что я заговорил про это. — Я поняла, что цветочник намерен оставить все как есть, и он не сказал бы ни слова, если бы кончик пилки для ногтей не вдавился Вилли в шею.

— Говори, — промурлыкала я ему на ухо.