Читать книгу - "Загадай любовь - Ася Лавринович"

– Как же это тебя угораздило? – спросила медсестра, туго перевязывая мне ногу эластичным бинтом.

– Замечталась и навернулась с лестницы, – буркнула я. Какая же я дура! Об этом и вспоминать не хотелось.

Медсестра как-то хитро взглянула на меня, но промолчала.

Когда я, прихрамывая, вышла из ее кабинета, урок уже был в самом разгаре. Коридор опустел, и Тимура в нем, разумеется, не было.

На информатику я не пошла. Тем более у меня уважительная причина – травма. Остальные подтвердят. Весь класс наблюдал за тем, как Антон Владимирович несет меня на руках. Вспомнив, что Макеев тоже стал свидетелем этого действа, я помрачнела. Все-таки Тимур до сих пор не верил, что у меня прошли чувства к его брату. Да и кто бы поверил? Я ведь еще обняла географа, чтобы Благовещенскую позлить.

Я доковыляла до широкого подоконника и кое-как забралась на него. В школе шли уроки, и вокруг было тихо. За окном начался сильный снегопад. Я подумала о Яне. Как она сейчас? Чем занимается? Бездумно слоняется по улицам в такую погоду? Я достала из рюкзака телефон и набрала номер подруги.

– Да? – грустно ответила Янка. Ее голос был таким усталым, будто она вагоны разгружала.

– Гуляешь? – задала я какой-то глупый вопрос.

У Казанцевой на фоне гудели машины. Снег так и валил с неба. Наверное, сейчас на дорогах настоящий коллапс.

– Маринку жду у универа. Только вот думаю, что прятаться от родителей в своем же доме, только в соседнем подъезде, – глупо. Они меня быстро вычислят. Из окна увидят, например.

– Так ты не прячься, – посоветовала я. – Предупреди, что ушла из дома, поживешь у друзей. Только у конкретно каких, не говори. Если мне твоя мама позвонит, я не выдам. Честное слово!

Яна долго молчала. Я даже решила, что это связь прервалась, но машины продолжали шуметь и изредка сигналить.

– Я вообще-то их проучить хотела, – наконец сказала Казанцева. – Ну, чтоб, знаешь, побеспокоились…

– Они уже беспокоятся, – перебила я. – А так – весь город на уши поставят, в полицию сообщат, в школе трепаться будут. Оно тебе надо?

Мне даже не верилось, что все это я говорю Казанцевой – строгой, пунктуальной, правильной Казанцевой.

– Вообще-то ты права, – нехотя согласилась Яна. – Но во дворе все-таки буду оглядываться, чтобы они меня не заметили.

– Ты только долго родителей не маринуй, – осторожно сказала я. Отчим ее мне никогда особо не нравился, а вот маму Янкину было жалко. Бесхребетная она, конечно. Но Яну очень любит.

– Посмотрим, – проворчала Казанцева и перевела тему разговора: – Ну… А в школе как?

– Классная про тебя спрашивала, – сообщила я. – Я ответила, что ты болеешь. А так…

Я задумалась, стоит ли рассказывать Яне о своем падении с лестницы и чудесном спасении Антоном Владимировичем. Все-таки мы с Яной решили ничего друг от друга не скрывать. Но о той ситуации мне даже вспоминать было стыдно, не то что рассказывать. Тем более что это был явно не телефонный разговор.

– А так… вроде больше ничего нового, – закончила я.

Яна вздохнула:

– Понятно. Ну, я завтра в школу все-таки приду. Ты мне скинешь домашку?

– Угу.

Гудение на фоне прекратилось, и вдруг стало тихо-тихо.

– Ты тут? – спросила я. – Ян, ты чего молчишь?

– Тут, – отозвалась Казанцева. – Я слушаю, как снег шелестит. Ты слышишь?

Я ничего не слышала. Только из спортзала доносился стук баскетбольного мяча и редкие свистки.

– Наташ, и почему все так сложно? – спросила Яна.

На этот вопрос у меня ответа не было.