Читать книгу - "Тишина - Питер Хег"

Лучше бы она сидела на своем месте. Как только она встала, у нее не осталось никаких шансов.

Едва она поравнялась с его стулом, как Каспер опрокинулся назад. Но для всех остальных находящихся в комнате это выглядело, как будто она толкнула Каспера. Только он и она знали, что она даже не успела коснуться его.

Он выкатился на середину комнаты.

— Аста, — проговорил он. — Только без рук!

Она пыталась держаться от него подальше, но у нее это не получалось. Тело его отлетело в сторону, присутствующим же показалось, что это она пнула его ногой. Он ударился о велосипед, и тот опрокинулся на него. Она схватила велосипед. Со стороны это выглядело так, будто она оторвала Каспера от пола и ударила его о дверной косяк.

Она рванула на себя дверь. Может быть, она хотела выйти, может быть, она хотела позвать на помощь, но теперь всем показалось, что она вышвырнула Каспера в приемную. Подбежала к нему. Схватила его за руку. Он примерился к дверям и ударился сначала об одну из них, потом о другую.

Двери открылись. Вошли два человека. Еще несколько появились из других кабинетов. Оле Лукойе тоже направлялся к ним.

Каспер встал. Поправил пиджак. Достал из кармана ключи, отцепил от связки один ключ, бросил его на пол перед женщиной.

— Вот, — воскликнул он. — Забери! Возвращаю!

Она почувствовала на себе взгляды коллег. Потом бросилась к нему.

Но опять не успела ничего сделать. Старший монах схватил ее за одну руку, Мёрк — за другую.

Каспер отступил к двери, ведущей на лестничную площадку.

— Мое тело, Аста, — заметил он, — ты, как бы там ни было, конфисковать не можешь.

Чтобы выйти на лестницу, надо было миновать дверь из закаленного стекла рядом с будкой. Оставив ее открытой, Оле Лукойе вышел вслед за Каспером на лестничную площадку.

Каспер порылся в кармане в поисках клочка бумаги, но не нашел ничего, кроме стокроновой купюры. Положив ее на стекло, он написал: «Я сменил номер телефона, поменял замок. Кольцо верну тебе. Не ищи меня. Каспер».

— Это для Асты, — сказал он, — как называется это ваше заведение?

— Отдел Н.

Никакой таблички на дверях не было. Он протянул купюру молодому человеку. Ему было под тридцать. Каспер с грустью подумал о тех страданиях, которые ожидают это молодое существо. И ведь никак не подготовишь таких, как он, ни от чего не защитишь. Самое большее, что возможно, — это попытаться на одно мгновение осторожно дать им прикоснуться к собственному горькому опыту.

— Все проходит, — произнес он. — Даже любовь заведующей отделом.

Улица Кампмансгаде была сизой от мороза. Но когда он ступил на тротуар, на него упал пронзительный луч солнца. Мир улыбался ему. Он капнул каплю чистой воды в отравленный колодец уныния, преобразив его тем самым в живительный источник. Как очень точно написал Максим Горький о великом клоуне-дрессировщике Анатолии Анатольевиче Дурове.

Он хотел было побежать, но едва не упал. Он ничего не ел уже двадцать четыре часа. На углу с Фаримагаде находился то ли магазинчик, то ли лотерейный киоск; он с трудом открыл дверь.

Сквозь расставленные на полках веером порнографические журналы он мог наблюдать за улицей — она была пуста.

К нему подошел продавец. У Каспера оставалась еще одна купюра в кармане, ему следовало бы купить колу и сэндвич, но он знал, что не сможет есть, сейчас не сможет. Вместо этого он купил лотерейный билет — на одну восьмую часть номинала в случае выигрыша.

На противоположной стороне улицы показались монахи. Они бежали, но как-то нерешительно — оба еще не пришли в себя от того, что произошло. Они оглядывались по сторонам. Старший говорил по мобильному телефону, кажется, со своей матерью. Потом они сели в большую «рено» и укатили.

Каспер подождал, пока на остановке у железной дороги не остановится автобус. Потом перешел Фаримагаде.

Пассажиров было много, но он нашел место на заднем сиденье и забрался в угол.

Он знал, что на самом деле не получил никакого реального преимущества. Ему не хватало музыки, чего-то окончательного. Он стал напевать. Женщина, сидящая рядом с ним, отпрянула. Но разве можно было на нее обижаться. Он пел фрагменты из начала Токатты ре-минор. Не той, дорической, а написанной Бахом в молодости. Он нащупал лотерейный билет. Датская государственная лотерея — явление удивительное. Выигрыши большие. Шансы выигрыша — один к пяти. Процент выплат — шестьдесят пять. Одна из лучших лотерей в мире. Лотерейный билет был утешением. Маленькое компактное поле надежд. Маленький вызов вселенной. Этим лотерейным билетом он провоцировал Всевышнюю. Чтобы она продемонстрировала, существует ли она на самом деле. Чтобы проявила себя в виде выигрыша. Посреди безотрадной статистической апрельской невероятности.