Читать книгу - "Вторая попытка - Меган Маккаферти"

Первые два дня в нашей летней программе были посвящены ориентации. В эти дни предполагалось, что мы знакомимся между собой и с кампусом. Вместо того чтобы позволить людям просто подружиться самым естественным образом, власти кампуса поднатужились и организовали душераздирающее шоу — игру «Познакомимся», далее — «ИП».

Во время «ИП» я увидела лицо чистого зла. Зло пользовалось синими тенями для глаз, носило розовые лосины и откликалось на имя Пэмми. Прическа у нее напоминала мыльные оперы середины восьмидесятых, пузыри из жвачки она надувала, и они лопались с таким звуком, который воскресил в моей памяти школьную психологиню Брэнди — с нею я регулярно цапалась последние годы. Клянусь вам, наша школьная советница и Пэмми явно были разделены при рождении, однако мозг у них остался один на двоих. Пэмми — одна из преподавательниц курсов (как же повезло Бриджит!), но вчера вечером она была лидером игры, кем-то вроде рефери.

Главными ее задачами были:

1) испускать победный клич через равные интервалы;

2) громко провозглашать правила следующей игры и

3) давать сигнал к старту, отчаянно дуя в свисток, очертаниями напоминающий клюв. Сама же она сильно смахивала на тукана.

Например:

«Уу-хххуу! Найдите человека, который родился с вами в один месяц! Начали!»

Свисток.

Затем следовало найти людей, которые родились в один месяц, пока наша сотня не разделилась на группы по знакам зодиака.

Или:

«Ууу-хххууу! Танцуйте спинами друг к другу с теми, кто носит рубашку того же цвета, но не входит в вашу зодиакальную группу! Начали!»

Свисток.

И я должна была тереться задницами с людьми, на ком надета белая рубашка, но которые не родились в январе и не являлись козерогами.

Этот ад продолжался три часа.

Они ведь не могут заставить нас делать это во время Ориентации на следующий год, правда ведь? Не возьму в толк, каким образом это вообще может помочь. Видимо, руководство кампуса считает, что ты знакомишься со всеми и все становятся закадычными друзьями на всю жизнь. В буквальном смысле слова я перездоровалась с доброй половиной присутствующих, но как они, черт побери, считают, что я смогу отличить одного танцевального партнера, с которым мы толкались спинами, от другого? Я что, по заднице должна была узнавать, общалась ли я с этим человеком уже или нет? «Да, мышцы твоего зада кажутся мне знакомыми. Я тебя узнала!» Тьфу!

Теперь я думаю, что этот танец был вполне подходящей прелюдией к тому, что ожидало нас в следующем месяце. Негласная цель большинства студентов, посещающих летнюю программу, в конце концов проявилась вполне ясно и оказалась куда более прямой, чем всякие завуалированные измышления в брошюре: ПЕРЕСПАТЬ С КЕМ-НИБУДЬ.

В связи с этим девочки с моего этажа уделяли много времени формированию «Идеальной Семерки» — официальное наименование самых перспективных мальчиков, участвующих в программе. Девочки численно превосходили мальчиков — соотношение 72:28, — так что конкуренция была жесткой. Летняя программа — это рай для гетеросексуальных парней, чей интерес к искусству неминуемо приводит к койке, а также для ярых гомофобов из респектабельных школ. Это их шанс блеснуть. Но в результате жесткого отбора только семеро стали звездами. Большая удача, однако. И полное фиаско для меня. Я танцевала задница к заднице с каждым из этих семерых, но мне совершенно не хотелось ни в кого из них влюбляться.

Возьмем, к примеру, «сладкоголосого душку» Дерека. Мое имя заставило его заголосить бродвейскую версию песни Рика Спрингфилда 1981 года под названием «Подружка Джесси». Это оказалось неверно по двум причинам: 1) я всегда представляюсь как Джессика, а не Джесси. Я ненавижу, когда меня зовут Джесси (почти так же, как я терпеть не могу манеру моего отца называть меня Джебукой, от Джессики Буки). Не-на-ви-жу; 2) песню «Подружка Джесси» исполнял парень, который возжелал девицу другого парня (Джесси). Если рассматривать эту песню относительно меня, то я, выходит, лесбиянка.

Я попыталась объяснить это Дереку, на что он мне ответил:

— Ну прости меня, мисс Благоразумие.

Вот как, моя репутация бежала впереди паровоза.

Другое незабываемое общение случилось у нас с «саксофонистом-душкой».

— Я Майк, — сказал он, крутя задницей на уровне моей талии, он был почти на полметра выше меня. — А ты?

— Джессика.

— Джессика, а дальше?

— Джессика Дарлинг.

— Чтоб мне сдохнуть! — заорал он, превращая наш танец в парад уродов.

— Да не стоит, — усмехнулась я. — Меня так зовут.

Он хмыкнул.

— Серьезно. В чем дело-то? — спросила я.

Снова хмыкнул.

— Ну что?!

— Ты выглядишь…

Я вытаращилась на него подбоченившись.

— …выглядишь, как полная дура.

Я таращилась на него, не веря своим глазам и ушам.

— Полная дура. Уяснила?

— Мы только познакомились, а ты меня уже достал.

Он поднял руку.

— Рад познакомиться с тобой, Джессика Дарлинг, королева анала 1997 года, которая получила награду в номинации «Лучшее видео для взрослых».

Господи Иисусе. Если сказать девушке, что она носит имя порнокоролевы, которая специализировалась на анальном сексе, то я завтра же постригусь в монахини.

В связи со всем этим я уяснила, что надежды никакой нет. Нет того человека, в которого я могла бы влюбиться по-настоящему. Нет никакой надежды на то, что я найду того, кто поможет мне избавиться от воспоминаний о Том, Кто Должен Остаться Неизвестным.