Читать книгу - "Стертые времена - Владимир Гой"

– Всё, заканчивай там! Это первая ласточка, чем дальше, тем будет больше! Тут тебе не в баре кулаками махать, от пули не увернёшься, да и взорвать могут!

Я соглашался, меня такая перспектива отнюдь не радовала.

– Ты же вроде когда-то писателем стать хотел, вот как раз то самое время!

Мы ещё долго сидели, обсуждая эту тему, потом перешли на воспоминания о былых временах и о том, что будет впереди. Игорь меня поучал:

– Главное – не заниматься ростовщичеством, эти гондоны наживаются на мечтах и горе людей. Открывают там казино, бабами торгуют… Это всё связано или со слабостями человека, или с нуждой, а те, кто этим пользуется, – тоже дрянь порядочная!

Мы с Игорем уже опорожнили две бутылки, а стакан Марка так и остался почти нетронутым. Он несколько раз выходил из каюты и куда-то звонил, потом возвращался и слушал, улыбаясь, наш пьяный мужской разговор. Через пару часов позвонили ему, он снова вышел и долго с кем-то говорил. Мы уже успели допить остатки джина, и я полез в спальное отделение искать заначку, через минуту я появился оттуда с бутылкой виски, и мы продолжили свои возлияния.

Когда опять вернулся Марк, мы были уже сильно выпивши. Он посмотрел на меня внимательно, пытаясь угадать, соображаю ли я ещё хоть что-нибудь:

– Для тебя есть новости!

Я весь собрался:

– Какие?

– Думаю, что нормальные! Ребята сказали, что решат все проблемы и ты можешь не волноваться! Но с условием, что ты отдашь им этого Зубова вместе с фирмой! – и добавил: – У тебя вариантов нет! Ты же не будешь затевать войну?!

– Генрих, соглашайся! На хрена тебе эта война, ты нам живой нужен! – встрял Игорь. – Помни про буханку хлеба, а она у тебя уже есть! Не подавись!

А я и не собирался с кем-то затевать войну и вообще был далёк от этой мысли – жизнь дороже.

– Да пускай они его забирают, тем более что в фирме меня уже нет!

– Тогда я звоню и говорю им добро? – переспросил Марк.

Я кивнул.

Марк в очередной раз вышел из каюты на палубу, но на сей раз вернулся быстро.

– Можешь спать спокойно, мы договорились!

Кто такие «мы», я спрашивать не стал, зная, что раз он сказал, значит, так оно и будет.

Утром я проснулся в спальном отделении яхты с раскалывающейся головой, без фирмы в Петербурге, но в хорошем настроении, что всё уже позади, что я остался жив и что больше не будет этих безумных поездок туда, не зная, вернешься ли обратно. В жизни опять начиналось что-то новое.

Марк с Игорем уже уехали, и я тоже стал потихоньку собираться домой. Как всегда, меня ждали. Валерия меня поцеловала.

– Как у тебя дела?

– Всё хорошо, моя милая. Я дома!

Снова меня стали мучить сомнения, позвонить Лане или нет. Она не поднимала трубку, словно знала, какие мысли меня одолевают. Когда я позвонил в третий раз, решил – если не поднимет, больше ей звонить не буду. Она к телефону не подошла.

На следующий день я позвонил ей с утра, и она сразу взяла трубку.

– Привет! Я только вчера приехал и сразу тебе звоню! Мы можем сегодня встретиться? Ты меня ещё помнишь?

Она выдержала паузу.

– Завтра у меня будет выходной. Договорились?

От радости я чуть не подпрыгнул.

– Во сколько?

– Давай часиков в двенадцать в нашем кафе! – и положила трубку, словно заранее знала, что я соглашусь на любое её предложение.

Потом решаю сделать ещё один звонок – в Кириши, чтобы окончательно поставить точку на старом бизнесе.

– Добрый день! Будьте любезны, Виктора Мироновича к телефону!

Голос секретарши директора завода был одновременно любезным и строгим:

– Простите, а кто его спрашивает?

– Это Генрих.

И голос сразу становится сладким, почти шоколадным:

– Здравствуйте, Генрих! Я вас сейчас соединю!

Виктор поднимает трубку:

– Привет! У меня сейчас собрание. У тебя что-то срочное?

– Да!

– Тогда подожди минутку!

И я живо представляю, как он переходит в смежную комнату для приватных переговоров.

– Слушаю!

– Ты в курсе, что у вас там серьёзная авария случилась недалеко от Ленинградского шоссе?

– Да, знаю! У нас об этом тут все трубят, там в машине целый арсенал оружия был! Из них никто не выжил!

– Виктор! Они ведь были по мою душу. Так что я выхожу из игры, и спасибо тебе за всё! Это становится слишком опасно! Контракт разорви, меня больше в той фирме нет!

Он быстро соображает.

– Открой другую!

– Спасибо тебе! Другой не будет, хватит!

– Решено! Я всё понял! Удачи! – и положил трубку, ему объяснять ничего не надо. Все точки поставлены.

Вся жизнь в нашем городе, как и везде, кипит в центре. Зимой она замирает даже здесь, а вот сейчас, когда вокруг всё зеленеет и расцветает, вместе со всем этим расцветают и люди, на них уже не тёмные плащи и куртки, и у них не серое зимнее настроение, а яркие летние одежды и улыбки.

Прогуливаясь по городу, возле оперного театра встречаю нашу бывшую посудомойку Инту из бара, где я работал. На её лице не отражается радость от хорошей погоды, она идёт с озабоченным видом. Про себя решаю, что она работает где-то в госучреждении, как и большинство латышей. Первым желанием было отвести взгляд в сторону и сделать вид, что я её не заметил, но время у меня есть, и мне любопытно узнать, как сложилась её посудомоечно-политическая карьера.

– Привет, Инта! Как поживаешь?

Она смотрит на меня с такой злобой, словно я в чём-то виноват:

– Плохо! Всё плохо! Сижу без работы, сыну надо в школу на урок физкультуры, а денег нет даже кроссовки купить.

Ощущение, словно она меня подкараулила, чтобы испортить моё солнечное настроение.

Я не остаюсь в долгу.

– Помнишь, как ты кляла всех коммунистов, а я тебе говорил, что это власть простых людей, как раз для таких, как ты?! Так кого ты сейчас ненавидишь?

Она выпучила свои и без того круглые глаза и просто выплюнула:

– Я их всех ненавижу!

Я засмеялся, именно этого ответа я и ждал.

– Дура ты, дура! – и по старой памяти сунул ей в руку сто долларов. – Купи своему сыну кроссовки! – хотя желания дать ей пенделя было гораздо больше, но стало её жалко как человека, у которого не сбылись мечты. Оставив её стоять удивлённой неожиданному подарку, пошёл дальше – она для меня уже история. Когда я дошёл до мостика через городской канал, оглянулся: она всё ещё стояла и смотрела мне вслед.