Читать книгу - "Если спросишь, где я - Реймонд Карвер"

Все слушали моего друга, Мэла Макгинниса. Мэл Макгиннис кардиолог, поэтому, наверное, его так слушают.

Мы сидели у него на кухне и пили джин. Кухню наполнял свет, лившийся из огромного окна над раковиной. Нас было четверо: я, Мэл, его вторая жена Тереза — мы звали ее Терри — и моя жена Лаура. Тогда мы все жили в городе Альбукерке, но родился каждый из нас где-то в другом месте.

На столе стояло ведерко со льдом. Джин и тоник передавали по кругу, и каким-то образом речь вдруг зашла о любви. Мэл сказал, что настоящая любовь может быть только духовной. И добавил, что перед тем как поступить в медицинский, он пять лет провел в католической семинарии. И что до сих пор считает эти годы самыми важными в своей жизни.

А Терри рассказала, что молодой человек, с которым она жила до Мэла, так ее любил, что как-то чуть не убил.

— Однажды вечером он меня здорово побил. Таскал меня за ноги по всей гостиной и при этом все время повторял: «Я люблю тебя, люблю, сволочь такую!» Пока он меня так вот таскал, я по всем углам головой прошлась. — Терри посмотрела на сидящих за столом. — Что же делать с такой вот любовью?

Терри была стройной женщиной, с красивым лицом, темными глазами и длинными каштановыми волосами, которые струились по ее спине. Она очень любила бирюзовые бусы и длинные серьги.

— Господи, что ты несешь? Никакая это не любовь, ты и сама прекрасно это знаешь! — сказал Мэл. — Не представляю, как можно назвать такие отношения, но уж точно не любовью.

— Говори, что хочешь, я-то ведь знаю, что это была настоящая любовь. Пусть тебе это кажется странным, но это правда. Все люди очень разные, Мэл. Ну да, иногда его заносило, но он меня любил. Он меня точно любил, Мэл, и не надо мне возражать.

Мэл вздохнул. Он поднял свой стакан и повернулся к нам с Лаурой.

— Парень грозился убить меня, — сказал Мэл. Допил и вновь потянулся за бутылкой с джином. — Терри — чересчур романтична. Она считает верной поговорку «бьет — значит, любит». Терри, дорогая, это не так. — Мэл, перегнувшись через стол, погладил Терри по щеке и улыбнулся.

— А, теперь он хочет помириться, — сказала Терри.

— Помириться? — удивился Мэл. — А разве мы поссорились. Я лишь высказал свое мнение.

— Как у нас вообще об этом разговор зашел, ума не приложу, — сказала Терри, и, схватив свой стакан, сделала большой глоток. — У Мэла всегда одна любовь на уме. Не так ли, дорогой? — улыбнулась она ему в ответ, и я подумал, что тема исчерпана.

— Просто я считаю, что то, как с тобой Эдд обращался, едва ли можно назвать любовью. Я только это и хотел сказать. А вы как думаете, ребята? — обратился к нам Мэл. — Как вы считаете, это любовь?

— Ну, мне тут судить сложно, — ответил я. — Я ведь его и в глаза не видел. Просто несколько раз слышал, как вы упоминали его имя в разговоре. Мне-то откуда знать. Тут важны все детали. Но мне кажется, что та любовь, о которой говоришь ты, — это идеальный вариант.

— Да, та любовь, о которой говорю я, — именно такая. По крайней мере, при такой любви никто никого не пытается прикончить.

— Я ничего про этого Эдда не знаю и про эти их отношения не слышала. И вообще, как можно судить о чувствах других, — заметила Лаура.