Читать книгу - "П. Ш. - Дмитрий Хара"

– Хорошо, Ангелина Матвеевна! Напишите мне для этого свои паспортные данные на листочке и адрес точный. Я включу вас в особый список, и жилконтора все будет делать правильно!

Дверь закрылась. Олег хорошо знал, как действуют на жилконтору грамотно составленные письма-претензии. Через пять минут Ангелина Матвеевна вернулась с ксерокопией страниц паспорта в одной руке и с букетом – в другой. С торжественным видом она заявила:

– Мы чай тоже не лыком шиты! Я тут для собеса делала копии, точнее, дочка моя, так я и попросила побольше сделать! Это чтобы вы все правильно в список включили… Да, вот обрадуется Серафима-то! А соседи-то полопаются…

– Ангелина Матвеевна!

– Нет, нет, я все поняла, я ничего объяснять никому не буду. Но думаю, она сама поймет!

– Спасибо вам! До свидания! Цветочки оставьте себе!

– Ой! Спасибочки!

Когда дверь закрылась, Олег выдохнул. «Все же придумывать на ходу всегда тяжелее, чем говорить «чистую правду». Даже в благих целях. Хотя… что является правдой? Если наши желания, мысли, поступки являются не более чем заезженными пластинками, то правда – это тоже всего лишь одна из пластинок. И хороша она или нет, зависит скорее от того, какое настроение у тебя создает эта пластинка и к каким результатам приводит ее прослушивание.

Вот, например, у меня лет до двадцати была пластинка с названием «Я не умею руководить людьми и брать на себя ответственность за них». Ее мне подарили мои родители, они никогда не были на руководящих должностях, а им подарили их родители, у них тоже не было такого опыта. Я боялся как огня всего, что могло наложить на меня ответственность большую, чем за меня самого. Я был слишком снисходителен, чтобы требовать, слишком мягок, чтоб наказывать, и слишком эгоистичен, чтобы пытаться понять желания других людей и использовать их для достижения общих целей.

Однажды летом, когда я учился на последнем курсе своей альма-матер, мой друг Славка решил организовать турпоход – частично пеший, частично водный. Он был дока в этом и можно было смело рассчитывать, что с его участием все пройдет нормально. Кроме меня, он пригласил еще человек десять, и все с удовольствием согласились пойти. Он дал каждому указание, что нужно взять, и назначил место встречи в 7 часов утра, на Финляндском вокзале у Ленина. Все пришли в указанный день с вещами и боевым настроем… кроме Славы. Его сосед Коля, который тоже шел с нами в поход, сообщил, что Слава попал в аварию и лежит в больнице, у него ничего смертельного, но руководить он не сможет и поручает это своему другу, то есть мне. Коля передал мне конверт с картой и инструкциями. На несколько минут я впал в ступор, наподобие того, в котором пребывал уже не один десяток лет нависающий над нами своей железной массой дедушка Ленин. Во мне боролись два чувства: с одной стороны, я хотел убежать и спрятаться, чтобы меня никто не видел, не слышал и не нашел, с другой – я не мог подвести друга. К тому же другие ребята не знали об отсутствии у меня лидерских задатков. Мы были едва знакомы.

После прошедшего ступора я принял для себя решение, что эти несколько дней я просто побуду Славой. Не Олегом, а Славой. Я выпрямил спину и расправил плечи, вспомнил, как он разговаривает и что делает для того, чтобы его слушались, и начал буквально копировать его. Я играл роль лидера, требующего беспрекословного подчинения, а если честно, просто боялся объяснять, что и почему надо делать именно так… Я принимал решения о направлении маршрута, о разделении ролей при разбивке лагеря, о дежурствах, о том, кто за что отвечает… Все покорно слушались, задавали вопросы, ждали совета. Эти дни я прожил чужой жизнью… но как она обогатила мою! Правдой ли было то, что «я не имел способности управлять людьми»? Полная, чистая правда. Правда ли то, что «я был блестящим руководителем»? Тоже правда. Вопрос в том, какую правду ты выберешь для своего будущего. Я вдруг вспомнил слова Михаила по поводу оснований для решительности. Да, отсутствие оснований – самое лучшее основание, главное, чтобы было решение.

Я поддержал сегодня правду Серафимы Степановны. Правду, с которой жила только она и над которой злорадно посмеивались ее соседи. Ее правда мне нравилась больше. Она состояла из веры в то, что близкий человек поддерживает ее, и эта правда была так сильна, что помогала поддерживать других людей. Она делала ее сильнее. Я буду периодически приносить ей эти самые конвертики. Я давно думал о благотворительности, но меня смущало, что она всегда какая-то безадресная, неконкретная, а тут представился случай, и я им воспользуюсь».

Что же касается Ангелины Матвеевны, тут все было просто. Олег просто решил подготовить от ее имени юридически грамотную претензию, в которой привести соответствующие нормы по содержанию жилого фонда, а также пообещать обратиться в суд о взыскании необоснованно оплаченных сумм на горячее водоснабжение за все годы, пока оно не должным образом работает. Практика показывала, что эта мера – действенная. До суда никогда не доходило, все исправлялось за считанные дни.

Следующим пунктом назначения был магазинчик, где работала Оксана. Олег хотел пригласить ее на ужин, если она, конечно, сегодня не в ночную смену.

К досаде Олега, Оксаны в магазине он не увидел, а поинтересовавшись, узнал, что она сегодня выходная. А так хотелось пообщаться с веселой украинской девушкой! Олег поставил машину на стоянке у дома и направился в свое любимое кафе.

Пустые Шалости

На улице было теплее, чем обычно. По крайней мере, не было этого дурацкого ветра. Олег шел по оживленным улицам и улыбался сам себе. А вот и его кафе, куда он заходил почти каждый четверг. Официанты гостеприимно заулыбались, приглашая занять его любимый столик. Олег расшаркался с ними как с милейшими друзьями, задав несколько лишних вопросов об их жизни и настроении. Ему хотелось сегодня быть благодушным и открытым. В кафе было довольно-таки людно. Олег не мог не заметить, что единственным свободным столиком, справа у окна, был его столик. На нем красовалась табличка «зарезервировано». Он знал, что для него. Даже если бы он сегодня не пришел, в следующий четверг его ждали бы снова. Все-таки есть свои плюсы в постоянстве привычек. От взгляда Олега не ускользнуло, что официант Юра о чем-то горячо спорит с посетительницей возле его столика, которая вошла в кафе секундой позже, после чего, буквально оттолкнув его, устремилась к единственному свободному столику, пока он любезничал с персоналом заведения.

– В чем там дело, Катя? – спросил он, слегка напрягшись, стоящую возле него официантку. – Что за заминка возле моего столика? Или вы уже коррумпированы и продали мое место новым любимчикам?

– Ну что вы, Олег! Ни в коем случае! Вы же наш САМЫЙ любимый клиент! Юра как раз объясняет это той стервозной дамочке. Но сейчас он все уладит, и вы присядете на свое место!

Олег внимательно посмотрел на незнакомку. Колготки в сеточку, ярко-красная облегающая юбка-тюльпан, белая шелковая блузка, прямые рыжие волосы, ухоженная кожа, крохотные аристократические ручки и ножки. Красные туфли и сумочка. Глаза, мягко подчеркнутые тенями, не яркие, но теплые, насыщенные глубоким красным теплом губы… «Вот это я удачно зашел! Пойду спасать незнакомку!»