Читать книгу - "Новак Джокович. Герой тенниса и лицо Сербии - Крис Бауэрс"

После пародии на Шарапову, показанной на Открытом чемпионате Австралии 2008 г., Джокович прекратил свои шоу. «Я подавал при счете 4–4, 30–30 в важном матче, – объяснял он съемочной группе CBS, – и тут один парень говорит: „Эй, Новак, покажи Шарапову, нам это нравится, посмеши нас“». Стало ясно, что подобные интермедии грозят затмить основное действие. Кроме того, Джокович сказал, что его товарищи, профессиональные игроки, негативно отреагировали на его выступления, и он не хочет создавать напряженную атмосферу в раздевалках и комнатах отдыха. Он признается, что Рафаэля Надаля оскорбил спародированный жест, которым он поправляет шорты и никак не может избавиться от этой привычки. Разумеется, не стоило ожидать, что Надаль будет кого-то благодарить за высмеивание, но на турнирах он сам известен как любитель шуток и розыгрышей, и вдобавок он умеет посмеяться над ними, как он сделал, стоя на пьедестале, после победы над Джоковичем в финале турнира Masters в Риме в 2009 г.: после вручения призов проигравшего Джоковича попросили изобразить Надаля, Джокович исполнил просьбу, но явно стеснялся делать это в присутствии пародируемого. И дважды публично повторил, что не хочет обидеть его.

Возможно, эти пародии играют для Джоковича важную роль как способ расслабиться. «Он чрезвычайно серьезен, когда речь идет о теннисе, – говорит его бывший тренер Деян Петрович, выросший в Австралии, – но он не из тех людей, которые способны постоянно быть серьезными. Любовь к шуткам у него в крови. Отчасти причина тому – сербский менталитет: мы, сербы, любим пошутить. Он наделен поразительной способностью сохранять во время матча стопроцентную серьезность, не думая ни о чем, кроме победы. Просто так его мысли нигде не витают».

Сербский теннисный комментатор Небойса Вискович подтверждает: «Юмор ему необходим, это его способ выпустить пар». В равной степени можно утверждать, что теннису как виду спорта, все более ориентированному на нудные обмены ударами с задней линии, параллельный юмор необходим, чтобы понять, каким чувством юмора обладают ведущие теннисисты.

Сегодня Джокович говорит: «Я ощутил, что происходящее временами приобретает характер принуждения: от меня требуют пародировать, даже когда я не в настроении делать это. Поначалу я показывал пародии на тренировочных кортах в конце тренировок. Это был способ расслабиться, повеселиться и развлечь тех, кто приходил посмотреть на меня. Пошли слухи, и все вдруг стали просить меня выступить перед камерами, на стадионах. Первые раза два это было забавно, а потом превратилось в обязательную программу, и мне просто больше не захотелось ничего показывать. Я не хотел, чтобы люди гадали, хочу я обидеть кого-нибудь или нет, потому что такого у меня и в мыслях не было. Я рад, что мои коллеги все понимали правильно и смеялись вместе со мной».

Возможно, ощущение того, что ему удалось донести свою мысль, позволило ему возобновлять пародии по настроению. В 2013 г. к нему определенно вернулось желание пародировать окружающих. Он изображал Шарапову на показательном турнире перед «Уимблдоном», и особую пикантность его действиям придало то, что это происходило во время матча против Григора Димитрова – болгарина, который как раз начинал встречаться с Шараповой. Димитрову пародия понравилась, но Шарапова мягко упрекнула Джоковича во время пресс-конференции перед началом «Уимблдона», сказав, что уже избавилась от многих жестов, составляющих костяк пародии. Очевидно, в этом и заключается проблема: пародии Джоковича вынуждают игрока обращать внимание на свои привычки и, следовательно, побуждают игроков (по крайней мере, некоторых) избавляться от них.

Если вспомнить, каким успехом пользовались среди взрослых профессионалов пародии бывшего иранского теннисиста Мансура Бахрами на Джона Макинроя, Бориса Беккера и других, то станет ясно, что на искусство Джоковича всегда будет спрос, особенно когда он покинет большой теннис. Но поскольку Джокович разделяет дело и потеху, место пародий в его расписании всегда будет строго ограниченным.

Победа над Грузией в апреле выводила Сербию в плей-офф за выход в Мировую группу Кубка Дэвиса уже второй год подряд. Но на этот раз сербам предстояло играть против Австралии, ведущим теннисистом которой оставался Ллейтон Хьюитт. Этот матч, в сущности, ознаменовал рождение сборной Сербии как мощной команды современного Кубка Дэвиса, но не потому, что сербы доминировали в матче с Австралией, а потому, что обрели не только главную арену для проведения домашних матчей, но и свой духовный дом.

Победа Джоковича в Майами в начале апреля породила резкий всплеск зрительского интереса, поэтому, выбирая место проведения домашнего матча, выигрыш которого открывал дорогу в Мировую группу, Сербская федерация тенниса остановилась на Белградской Арене (Beogradska Arena). Это было новое здание, и в проблемной истории его строительства словно отразился весь ухабистый путь развития Сербии как страны и сербских теннисистов как личностей. Затея выглядела рискованной, поскольку вместимость арены для баскетбольных соревнований была рассчитана на 20 тыс. зрителей, и для теннисного турнира в рамках Кубка Дэвиса она должна была быть приблизительно такой же. После опыта предыдущего матча, проходившего в апреле на компактном, импровизированном крытом корте, вмещавшем только пару тысяч зрителей, требовалась немалая смелость, чтобы надеяться распродать 17 тыс. билетов всего пять месяцев спустя. Но выход Джоковича в финал Открытого чемпионата США подогревал ожидания, и сербский дом Кубка Дэвиса открылся аншлагом.

Строительство этой арены было запланировано в конце 1980-х гг., когда Белград подал заявку на проведение чемпионата мира по баскетболу в 1994 г. В 1989 г. было принято решение провести чемпионат в Сербии, но при условии, что игры будут проходить на вновь построенной арене. Работы начались в 1992 г., но в результате распада Югославии и экономических санкций против страны Белград в 1993 г. был лишен права принять чемпионат мира по баскетболу. Тем не менее осуществление проекта началось на одном из самых привлекательных земельных участков Нового Белграда, района сербской столицы, расположенного на левом берегу реки Савы, активно застраиваемого под коммерческую недвижимость. Поэтому строительство всеми силами необходимо было продолжать, и когда Белград был выбран местом проведения чемпионата мира по настольному теннису в 1999 г., строительные работы возобновились. Однако город лишился права проведения и этого чемпионата после бомбардировок НАТО весной 1999 г., в итоге создалось впечатление, что будущую арену «сглазили».

К тому времени она уже была вполне готова для некоторых мероприятий. Первым из них стал политический массовый митинг в рамках предвыборной кампании президента Сербии в 2000 г. Позиционируя себя как создателя современной Сербии, Слободан Милошевич провел на арене свой последний митинг. Выборы он проиграл, и несмотря на то, что всячески пытался цепляться за власть, был в конечном итоге вынужден уйти в отставку, когда его дальнейшее пребывание на посту стало невозможным из-за уличных протестов, кульминацией которых был марш ста тысяч человек и поджог здания государственного телевидения. Речь Милошевича на Белградской Арене была его последним публичным выступлением.

Когда Международная федерация баскетбола утвердила проведение чемпионата Европы по баскетболу (EuroBasket) 2005 г. в Белграде, у города появился стимул достроить арену. Ее открыли для баскетбольных соревнований в 2004 г. На ней в 2005 г. провели чемпионаты Европы по баскетболу и волейболу, но затем арену пришлось закрыть, поскольку она не соответствовала требованиям безопасности современного сооружения для проведения спортивных состязаний. Поэтому до момента, когда ее выбрали местом проведения матча Сербии против Австралии в плей-офф Кубка Дэвиса, арену использовали в лучшем случае для полудюжины мероприятий.