Читать книгу - "Пампа блюз - Рольф Лапперт"

— Давайте позвоним ему и спросим.

Предложение Лены вызывает всеобщее смущение.

— У нас нет телефонов, — поясняю я.

— У Масловецки есть, — говорит Курт. — А у нас нет.

— У меня тоже есть, — сообщает Вилли. — Вот только батарейка села.

— Аккумулятор, — поправляет Хорст.

— В мастерской есть телефон, — говорит Вилли.

— Но контора заперта, — добавляет Отто.

— Я знаю, где лежит ключ, — сообщаю я.

— Есть другой вариант.

Лена достает из переднего кармана платья мобильный-раскладушку и открывает его.

— Кто-нибудь знает номер Масловецки?

Снова всеобщее смущение и молчание. Мы здесь очень редко звоним куда-то. Друг другу вообще не звоним, потому что почти каждый вечер видимся в «Белой лошади». На Рождество все звонят своим родственниками, из которых редко кто выбирался сюда на праздники. Единственные, кто время от времени звонит мне, — это мама, госпожа Вернике и врач Карла.

— Секундочку! — вдруг вскрикивает Курт, достает из заднего кармана своего комбинезона потертый кошелек, ищет по всем отделениям и в итоге радостно предъявляет нам бумажку. — Вот номер!

Он передает записку Вилли, а тот дальше — Отто. Они так осторожно берут ее в руки, будто речь идет о ценном историческом документе.

Лена набирает номер и подносит телефон к уху. Отто, Курт, Вилли, Хорст и Альфонс смотрят на нее во все глаза. Как дети в ожидании фокуса.

— Да? Алло? — Да, это я, Лена! — Спасибо, хорошо. Мы тут все сидим на крыше мастерской, и не хватает только вас и Йо-Йо! — Что? — Где?

Лена обращается к нам.

— Они недалеко от Штрерица.

Все кричат наперебой, пытаясь сообщить Лене, что Штрериц находится примерно в двадцати пяти километрах отсюда в направлении Кремберга.

— Через пятнадцать минут? Да, отлично! Что? Бен? Да, он здесь. Минуточку. До встречи.

Лена протягивает мне телефон.

— Он хочет поговорить с тобой.

Я беру у нее трубку и подношу ее к уху.

— Да?

— Бен? Это ты?

— Да.

— Послушай, сейчас ты должен делать вид, что мы с тобой просто разговариваем, ладно?

— Да.

Я встаю из-за стола и поворачиваюсь к остальным спиной.

— Я совсем рядом, в сарае на поле. Йо-Йо со мной. Мы достали тарелку! Бен? Ты меня слышишь?

— Да.

— Говори нормально, а не только «да»! Иначе они что-нибудь заподозрят!

Я поворачиваюсь к сидящим за столом. Они перестали есть и пить и ждут новостей от Масловецки. Даже Карл смотрит на меня своим особым взглядом, выражающим бурное негодование, словно от нашего разговора зависит его жизнь.

— Просто отлично! — говорю я и выдавливаю из себя улыбку. Остальные улыбаются мне в ответ, и Карл тоже.

— Сейчас мы запустим тарелку! Через десять минут я буду у вас! Проследи, чтобы малышка не напилась! Она должна быть трезвой, когда увидит НЛО!

— Ясно. И будьте осторожны.

— Что ты несешь, Бен? — шипит Масловецки мне в ухо.

— Я говорю, не зевай за рулем!

Я отключаюсь и возвращаю телефон Лене.

— Ну как? Они выпустили Йо-Йо из тюрьмы? — спрашивает Курт.

— Да, — отвечаю я, — все в порядке.

Все радуются и выпивают по такому случаю. Хотя Карл ничего не понял, на его лице читается облегчение, и он подставляет свой стакан каждому, кто хочет с ним чокнуться.

Между тем солнце село, и небо стало темно-синим. Зажглись несколько звезд. Я забираю у Карла пустую тарелку и пластиковые приборы, вытаскиваю из-за воротника его рубашки салфетку и бросаю все это в мусорное ведро.

Лена подходит ко мне. В одной руке у нее стакан с красным вином, в другой — кусочек хлеба.

— Как твоя голова?

— Спасибо, хорошо.

— Милое местечко.

— М-м.

— Георгий был твоим другом?

— Я бы так не сказал. Вообще-то я почти не знал его.

— Думаешь, его убила Анна?

— Чушь. Он сам себя убил. Георгий был болен. Депрессия. Ты бы видела порезы у него на руках.

Лена отпивает глоток вина и смотрит в поле. Если бы было не так темно и у нее было орлиное зрение, она бы заметила Масловецки и Йо-Йо, которые как раз сейчас наполняют тарелку гелием. Но сегодня новолуние, с востока к нам тянет все новые облака, и вокруг так темно, что даже сарай в поле не разглядеть.

— Эй, Бен! Идите сюда!

Отто машет нам и явно хочет, чтобы мы вернулись за стол.

— Сфотографируемся! — кричит Курт и приглаживает ладонью остатки волос на голове.

Мы с Леной встаем между Хорстом и Куртом за скамейкой, на которой сидят Альфонс и Карл. За нашей спиной покачиваются на ветру фонарики.

— Может, подождем Масловецки и Йо-Йо? — спрашивает Вилли и кладет Курту руку на плечо.

— Да ладно, — говорит Отто и подносит дешевую камеру к лицу. — Я сперва просто попробую.

Он делает шаг назад и садится на корточки.

— А теперь все дружно сказали «фе-е-е-ерма»!

Хотя я чувствую себя идиотом, я послушно повторяю «ферма» в общем хоре.

— Фе-е-е-ерма!

На слоге «фе-е-е» Отто жмет на кнопку и встает в полный рост.

— Вспышки не было! Вы видели вспышку? Вроде она не сработала?

— Не сработала, — подтверждает Курт.

— Вспышки не было, — говорит Вилли. Он смотрит на нас с Леной. — Вы видели вспышку?

Я мотаю головой. Даже крот с завязанными глазами увидел бы, что вспышка не сработала.

— Нет, — говорит Лена.

— Вторая попытка, — говорит Отто и садится на корточки. — На счет «три». Раз, два, три!

— Фе-е-е-ерма!

Снова никакой вспышки.

— Чертова мыльница, ты посмотри! — кричит Отто, трясет камеру и бьет по корпусу рукой.

— Потому их и называют одноразовыми, — поясняет Курт и достает еще одно холодное пиво.

Хорст садится рядом с отцом, Вилли театрально вздыхает, а я сажаю Карла обратно на его складной стул.

Лена подходит к Отто, который как сумасшедший жмет на кнопку.

— Можно я посмотрю?

Она берет у Отто камеру и рассматривает ее.

— Ого. Да это музейный экспонат.

— Она еще с моей свадьбы. В 95-м.

Лена улыбается.