Читать книгу - "Сердце в опилках - Владимир Кулаков"

Он повернулся и медленно пошёл, унося с собой крепкий запах одеколона, своё прошлое и позвякивающих немых свидетелей боевых подвигов тех огненных лет…

…Анна Александровна встретила Захарыча радостно, с почтительностью и нескрываемым удивлением. Педагоги в учительской его тоже рассматривали, как доисторическое ископаемое: «циркач», награды, стойкий запах лошадей, давно вышедший из моды «тройной», детское смущение крепкого старика, его ручищи — всё это вызывало в них смешанные чувства, как если бы сейчас перед ними оказался какой-нибудь переодетый в современное рыцарь из средней эпохи или княжич-воин древней Руси.

Стрельцов совсем потерялся от такого внимания. Он то и дело поправлял галстук, потел, пил предложенную воду, покряхтывал и прятал глаза. Вёл себя так, словно его собирались ругать всем педсоветом.

Анна Александровна взяла слово:

— Уважаемый Никита Захарович! Мы поздравляем Вас с замечательным внуком! — учительница тоже волновалась перед этим заслуженным человеком, теребила платочек, то и дело листала классный журнал, стараясь ничего не упустить. Все её заготовленные слова куда-то улетучились с появлением этого необычного старика. — Это удивительный мальчик, мы таких редко встречаем: способный, дисциплинированный, воспитанный!.. — Анна Александровна никак не могла найти нужных слов, злилась на себя за банальность сказанного. Педагоги дружно поддакивали, кивая головами. Вдруг Пашкина учительница всхлипнула и открыла его тетрадь с сочинением.

— Ой! Посмотрите, что он написал о Вас по теме: «Что такое любовь?..»

Захарыч открыл тетрадь бережно, словно великую ценность. Голубая обложка трепетала в его руках крылом мотылька. Он силился вдуматься в смысл написанного и никак не мог сосредоточиться пока не прочитал своё имя. Он словно услышал Пашкин голос. В сочинении тот называл Захарыча дедом, родным человеком, учителем, дарящим не только животным, но и людям самое ценное на земле — Любовь! И так у Пашки стройно всё получалось, что Захарыч удивился — откуда у молодого парня такой грамотный язык и понимание жизни? Но самое главное, что ударило в сердце, — Пашка то и дело называл Захарыча — «мой дед!..»

Учителя что-то громко и дружно советовали по поводу окончания Пашкой школы год за два, дальнейшее поступление в институты гуманитарного профиля. Сетовали на отставания в «точных» науках. И всё время хвалили, хвалили!..

…Захарыч шёл по улице глупо улыбаясь и часто похихикивая. Мир ликовал бездонным синим небом, которое вдруг захотелось обнять. Стрельцов, как пацан, поддал ногой собранную кучку жёлтых листьев. Другую схватил в охапку и подбросил вверх. Осень салютом осыпала его с головы до ног. Теперь листья лежали на плечах старого солдата золотыми генеральскими погонами. Медали звякали в ритм движений медным парадным маршем.

— Я его дед! Я его дед! — радостно напевал он только что придуманную песню с каким-то непонятным мотивом и постоянно повторяющимися, одними и теми же, словами. Захарыч с затаённой радостью прикоснулся к пиджаку, где во внутреннем кармане, напротив сердца, сложенная вдвое, лежала драгоценная тетрадка с Пашкиным сочинением. Учителя подарили её «родному деду» на память.

— Я его дед! — громко сообщил Стрельцов проходящей мимо парочке, и вдруг подпрыгнул козлом. Парень с девушкой, с удивлением и улыбкой смотрели вслед «подгулявшему» ветерану. Им было невдомёк, что сегодня в этом мире одним счастливым стало больше…