Читать книгу - "Мохнатый бог - Михаил Кречмар"

Современному читателю, привыкшему к бетонным фермам и ежегодной заготовке кормов, трудно представить себе, какую опасность представляли крупные хищники, в том числе и медведи, для мелких отдельных крестьянских стад, выпасавшихся на лесных полянах.

Как утверждает русский натуралист В. Шнитников, медведи в одной вологодской деревне за лето уничтожили 50 голов скота; в другом случае один-единственный медведь в шести соседних деревнях зарезал свыше 80 домашних животных.

Зоолог П. И. Данилов пишет о том, что в конце прошлого — начале нынешнего столетия основными жертвами медведя в Олонецкой губернии были как раз домашние животные. В 1906 году медведи задрали здесь 157 лошадей, 55 жеребят, 385 коров и быков, 57 телят и 59 овец.

При этом за период 1966–1976 годов было известно лишь 11 датированных нападений медведя на коров и лишь 4 из них закончились успешно для хищника.

В Восточной Сибири на сегодняшний день угроза нападения медведя на домашний скот гораздо выше, чем в Европейской России. Например, в 1983 году в Забайкалье было весной задавлено медведями 80 голов крупного рогатого скота, 5 лошадей, 15 овец и 31 свинья. В Прибайкальском районе (с. Петровка) медведь за одно нападение задрал 5 коров, 15 загнал на скалу, с которой коровы упали и покалечились.

В давние времена в России существовала такая форма народного цирка, как «медвежья забава». Ручных медведей водили по деревням, дворянским имениям и маленьким городишкам так называемые медвежатники.

Как пишет об этом уже упоминавшийся В. Шнитников, ходили с медведями чаще всего крестьяне из лесных губерний Поволжья, татары или цыгане. Обычно ходили вдвоём: один изображал так называемую козу, а другой выступал в качестве музыканта. В качестве музыкальных инструментов русскими использовался барабан, а цыганами и татарами — скрипка.

В однообразной дремотной серой жизни российских городов и деревень приход скоморохов с медведями рассматривался как настоящее событие — сродни драке или пожару. Представления с медведями смотрели и стар и мал — а ведь только такая популярность могла позволить поводырям прокормить не только себя, но и столь прожорливого «артиста», как медведь.

Представление состояло из двух отделений — пляски медведя с «козой» и разных «штук», которые медведь проделывал один. Костюм «козы» представлял собой мешок и несколько скреплённых вместе палочек, которые должны были изображать мордочку и рожки козы, причём воображаемая «коза» могла даже щёлкать воображаемыми «зубами».

Содержание ручных медведей было, судя по всему, довольно распространённым явлением на Руси, о чём мы можем судить хотя бы по классике русской литературы — известной со школьной скамьи повести Пушкина «Дубровский» и поэмы Некрасова «Генерал Топтыгин».

Описание охот государя императора Александра II.

Некоторые русские цари, как и древние римляне, использовали медведей для подобия гладиаторских боёв. Основоположник государственности и державности Иоанн Грозный натравливал медведей на опальных монахов, причём последние не имели никаких шансов на спасение.

Иван Грозный травит медведями подданных.

Из анекдотов, дошедших до нас из «славных дней Екатерины», мы узнаём, что в городе Елабуге медведь сорвался с цепи перед трактиром и двинулся по главной улице, гоняя прохожих, пока перед зверем не оказался некий неустрашимый дьякон, возвращавшийся с церковной службы. Сей дьякон медведя усмирил и доставил обратно к трактирщику, который, однако, попытался вчинить дьякону иск и получить с него штраф за повреждённую у зверя лапу.

История о проказе молодого Пьера Безухова, привязавшего городового к спине приручённого медведя и высланного за это из столицы, также взята Львом Толстым из реальных рассказов очевидцев. Правда, история приписала этот подвиг гусару Каверину, будущему сподвижнику Дениса Давыдова.

Правда, русские власти не были бы сами собой, если бы время от времени не запрещали что-нибудь — хоть бы и медведей. Гаршин подробного описывает в рассказе «Медведи» трагедию на окраине скромного губернского города, куда цыгане привели медведей, которых должны были немедленно уничтожить.

Вообще, трудно сказать, что отношение к медведям в России было снисходительным. В уже приводившихся выше сказках постоянно раздаётся то «давай, мужик, я тебя съем», то «давай, мужик, я тебя заломаю», то «давай, медведь, запорю-ка я тебя рогатиной». Согласитесь, что такие отношения трудно отнести к идиллическим, какими сейчас принято характеризовать «старые добрые времена». Старые — это уж точно, но судить об их доброте предоставим современникам тех лет. Пусть даже и в сказках.

Охота царя Михаила Романова.

Тем не менее приезжающие в Россию иностранцы почти постоянно убеждались в той истине, что эта страна — подлинно «страна медведей». Даже если они оставались гостями чопорного Санкт-Петербурга и хлебосольной Москвы, из окрестностей которых медведи исчезли ещё в XVIII веке.

Медведи в России присутствовали почти повсеместно — на лепных фронтонах дворянских усадеб, на узорчатом шитье, в ледяных скульптурах перед русским Рождеством, на ярмарках и в цирках, их проводили перед гостями цыгане и потешники— скоморохи, а во время обильных возлияний за русским хлебосольным столом ноги чужестранцев по щиколотки утопали в медвежьих шкурах.

«Утро в сосновом лесу». И. И. Шишкин (медведи написаны К. А. Савицким).

Из того времени нам известно и о таком забытом предмете туалета, как шуба из медведя. Общеизвестно, что мех этих зверей хоть и тёплый, но достаточно грубый и, главное, тяжёлый. Поэтому традиционно он использовался для изготовления санных полостей, в крайнем случае предметов солдатской формы.

Но из всех упомянутых медвежьих забав самой распространённой, самой легкодоступной и самой опасной оставалась охота.

Часть III Охота на медведей

Глава 11 Старинные охоты

Общеизвестно, что со времени совместного появления на естественно-исторической сцене людей и медведей отношения между ними приняли характер активного противоборства. Кроме подстерегающего врага, разорителя пасек и поедателя запасов медведь, с другой стороны, в понимании первобытного человека был и объектом охоты, пищей, шатающейся невесть зачем по лесу.