Читать книгу - "Незадолго до ностальгии - Владимир Очеретный"

Прежде чем заснуть, он попытался вспомнить, говорила ли ему что-нибудь о дементализованных Варвара — по работе она время от времени с ними сталкивалась. Но ничего такого на ум не приходило: по-видимому, тогда он был слишком погружён в свои дела, и, чего уж там, эта тема никогда не казалась ему приятной. Ещё он подумал, что вряд ли Марк перестал подозревать его, и, значит, завтра у них будет разговор по существу.

Но и сегодня они сделали немало: их совместный набег на прошлое вполне мог быть спонтанной импровизацией Толяныча, однако нельзя не признать, что у неё есть и чёткий прагматический смысл. Теперь их дружба обновилась воспоминаниями юности, и на этой укреплённой свежими эмоциями платформе Марк, надо думать, и предлагает строить дальнейшие отношения, по какую бы сторону баррикад оба ни находились. В этом Киш с ним мог только согласиться. Правда, он не чувствовал себя по какую-либо сторону баррикады, но, как знать, так ли уж он прав в своей уверенности. Возможно, подозрительность Толяныча — всего лишь временный послеоперационный симптом, когда всё и вся вызывают ощущение опасности. Но также не исключено, что Киш находится среди тех, кто вызывает у подсознания Марка тревожные эмоции. А это значит, что Марку известно (или было известно до дементализации) о Кише нечто такое, чего и сам Киш о себе не знает. И это может быть связано только с Прагой — с его, Киша, звёздным часом.

Звёздный час случился ранним утром, когда они с Варварой, укрывшись прихваченным у Огнешки клетчатым пледом, вышли из парка, где у них случилось в первый раз. Рассветный сумрак уже почти рассеялся, но на улицах по-прежнему было пустынно: город, выплеснув накануне огромный заряд энергии, казалось, решил спать дольше обычного. Они прошли уже полпути до Огнешки, когда почти у самого впадения узкого переулка в улицу произошло ЭТО. В воздухе послышалось слабое «A-а!», затем возник человек в коричневом кафтане и малиновом берете — падая вниз, он пытался бежать по воздуху, быстро перебирая худыми в коричневых лосинах ногами, но тяжёлый удар о брусчатку остановил его бег. Какую-то долю секунды пришелец стоял на ногах, но тут же, не выдержавши приземления, рухнул лицом вниз — так стремительно, что вытянутые вперёд, навстречу к ним двоим, руки не спасли от удара лицом о камни. Берет слетел с головы, открыв чёрные, с сильной проседью, длинные волосы, веером рассыпавшиеся по мостовой. Переулок заканчивался одноэтажными домами, и получалось, что человек упал с высоколетящего самолёта или из космоса, а точней говоря, из ниоткуда. И до него было семь-восемь шагов.