Читать книгу - "Ангел Габриеля - Марк А. Радклифф"

— Эта информация давалась не для того, чтобы мне было легче убить, — пояснил Кевин. — Просто один человек сказал.

— В общем, мне все равно, — отмахнулась Ивонна, словно Кевин был для нее чем-то вроде липкой бумажки, приставшей к подметке туфли. — Как бы то ни было, я начала все заново. В течение девяностых я игнорировала интернет-революцию и позднее поняла, что поступила очень правильно. Если я не могла четко проследить потоки доходов, то о таком предпринимательстве не желала и слышать. Вместо этого я занялась издательским бизнесом, и это было, как я сама вижу, очень мудрым решением, по крайней мере с финансовой точки зрения.

— И что же было дальше? — спросил Клемитиус, явно получающий удовольствие оттого, что наконец начал налаживаться кое-какой настоящий разговор.

— Я стала выпускать деловые профессиональные журналы, которые обслуживали государственный сектор. Сперва это был журнал для преподавателей, потом к нему добавился журнал для медсестер, потом еще один журнал по сестринскому делу для тех медсестер, которые считали себя слишком умными, чтобы читать тот, первый, затем я создала журнал для социальных работников и так далее. На пике своей карьеры я владела одиннадцатью журналами. Вы, наверное, даже не слышали о них. Не все хорошо продавались, зато все приносили прибыль.

— И в чем же заключался трюк? — спросила Джули.

— В объявлениях о приеме на работу, — пояснила Ивонна. — Понимаете, ни одно из соответствующих государственных учреждений не является важным клиентом для крупных газет и журналов, печатающих рекламу, но все они нанимают большое количество служащих. И в конечном итоге их объявления о приеме на работу представляют собой практически неограниченный ресурс, оплачиваемый деньгами налогоплательщиков. И это было особенно важно в девяностые годы, когда во многих государственных учреждениях не хватало профессионалов высокой квалификации. Например, за один только девяносто шестой год я заработала больше денег, чем за все восьмидесятые.

— Наверное, ты была счастлива, — неуверенно предположила Джули. Сама она редко думала о деньгах. И о том, почему у некоторых вокруг денег вращается практически вся жизнь.

— А что, похоже? — невесело вздохнула Ивонна.

— Я говорил, что моя девушка медсестра? — произнес Габриель только потому, что он все время думал об Элли с тех пор, как попал в это место.

— Возможно, она читала мои журналы, — предположила Ивонна.

— Может быть, — отозвался Габриель с сомнением.

Ивонна замолчала, ожидая, что он разовьет эту тему, но Габриель не стал.

— Самое интересное то, что никто за все это время, ни единого раза, не осмелился предположить, что мы делаем нечто сомнительное с точки зрения морали.

— Что вы имеете в виду? — спросил Клемитиус.

— Мы наживали миллионы, паразитируя на бюджетных расходах.

— Вы просто продавали услуги, — удивился Кевин. — Никто ведь не заставлял их покупать.

— В общем, да, можно сказать и так, почему бы и нет. Конечно, мы продавали услуги, на которые был спрос, но деньги, которые мы получали, были деньги налогоплательщиков, и простые люди отдавали их на медицину и образование, а они капали в карман мне, моим партнерам и — когда мы учредили компанию — держателям акций. Стоимость акций подкреплялась деньгами, изъятыми из государственного бюджета, что делало их очень выгодным капиталовложением, а потому они становились все более и более популярными, и в результате акционеры сделались чересчур жадными и начали давить на нас, побуждая обеспечивать еще большую прибыль, для чего требовалось свести содержательную составляющую журнала к минимуму, сократить штат, продавать все больше места под рекламу. Но никто никогда не задавался вопросом: а не занимаемся ли мы морально ущербной деятельностью?

— Что вы стали делать, когда задались этим вопросом? — спросил Клемитиус.

— Начала пить больше, чем нужно, — призналась Ивонна. — Это оказалось большой ошибкой, потому что, во-первых, стало причиной некоторых довольно неприглядных событий в моей жизни, а во-вторых, потому что дало моей компании предлог от меня избавиться. Они, правда, отделались от меня изящно: повысили по службе, то есть назначили исполнительным директором, что на деловом жаргоне обозначает пустое место. Жаль, что у них не хватило духу выгнать меня совсем. Тогда я решила выступить в роли менеджера проекта. Сперва я попыталась на вполне законных основаниях убедить мою компанию финансировать образовательные проекты, учредить награды, фонды, занимающиеся проблемами профессионального роста. В общем, заняться полезными делами. Таким способом мы смогли бы вернуть хотя бы часть получаемых нами денег тем, кому они на самом деле предназначались, и создать нашей фирме более позитивный имидж. Но наши идиоты не видели смысла, то есть прибылей, поэтому отвергли мои предложения.

Тогда я занялась деятельностью, которая шла вразрез с интересами моей собственной компании. Я вступила в переговоры с правительственными структурами и учредила несколько бесплатных веб-сайтов и бюллетеней специально для размещения там объявлений о приеме на работу. У меня имелись все необходимые контакты с нужными людьми, требующиеся для такого рода бизнеса. Вообще-то, многие давно негодовали по поводу того, что им нужно платить таким, как мы, лишь для того, чтобы укомплектовать штаты государственных учреждений и служб. Стоимость акций моей компании упала на сорок пять процентов. Я провела встречи с представителями профсоюзов и заключила с ними соответствующие соглашения. А в своей фирме никому не сказала об этом ни полслова. Семь месяцев я проделывала эту чертовски тяжелую работу, и никто ни разу не задал мне вопроса, чем я занимаюсь. Ведь я была неподотчетна кому бы то ни было.

Но каким-то образом они все-таки почуяли, откуда дует ветер. Это произошло примерно за три недели до того, как новая созданная мною рекламная сеть должна была заработать. Конечно, я знала, что рано или поздно они что-нибудь да пронюхают. Начальник отдела маркетинга ходил за мной словно привязанный. Как выяснилось, я в свое время наняла безвольного идиота. Но они оказались еще более грязными свиньями, раз наняли тебя, Кевин. Очень жаль. Мне бы очень хотелось быть там в первые месяцы работы сайтов и рекламных бюллетеней. Но к сожалению, я пропустила самый важный момент.

— Итак, — резюмировал Клемитиус, пытаясь быть как можно более любезным, — вы не кто иной, как своего рода современный Робин Гуд, — крадете у богатых, чтобы отдать бедным?

— Нет, — возразила Ивонна. — Просто устала сидеть на шее у государства да еще и получать за это похвалы. Господи, да если бы я была матерью-одиночкой, живущей на социальное пособие, меня бы все презирали, но меня за принятые от государства миллионы объявили кандидаткой на звание «Бизнес-леди года».

— У меня вопрос, — встрял Габриель.

Ивонна посмотрела на него, поджав губы.

— Почему ты здесь? У меня сложилось такое впечатление, что ты была хозяйкой своей жизни, пыталась сделать что-то правильное… Вот я, например, не помню за собой ничего подобного, — правда, на меня вообще нечего равняться в этом отношении, но… Знаете, я все-таки чего-то не понимаю.