Читать книгу - "Берлинский фокус - Луиза Уэлш"

Зельда натянуто улыбнулась:

– Немного.

– Тогда присоединяйся к нам.

Она напряглась.

– Танцовщицы должны высыпаться. Одного бокала достаточно.

Я глотнул пива.

– У меня на родине говорят: «Стакана много, бутылки мало».

Зельда допила розовую дрянь.

– Ты, по-моему, хороший парень. – Она помолчала. – Сильви – отличная танцовщица, с ней весело…

– Но?

Зельда пожала плечами:

– Всегда есть что-то за пазухой.

Да, у тебя там много интересного. Я не стал озвучивать свое мнение и вместо этого с любопытством спросил:

– А у Сильви? – Зельда замялась, и я добавил: – Мне же работать с ней.

Она взяла пустой бокал, разглядывая ножку, избегая смотреть мне в глаза.

С Сильви всегда что-то случается. Иногда бывает забавно.

Она наконец посмотрела на меня, подтверждая, что они с Сильви действительно неплохо веселились.

– Но иногда не так уж и забавно?

Зельда выдержала мой взгляд.

– Иногда совсем не забавно, да. – Она улыбнулась. – Мы дружили. По-настоящему. – Она снова оглянулась на Сильви и Дикса. – Знаешь, как у нас бывает, дружба меняется от шоу к шоу, и Сильви… В общем, у нее есть пристрастия, из-за которых с ней сложно долго дружить.

Я кивнул, чтобы она продолжала, пытаясь понять, личная у нее неприязнь или профессиональная. Зельда взяла сумочку с соседнего стула. Джентльмен, наверное, помог бы ей спуститься с высокого табурета, но я медлил, и она изящно соскользнула без моей помощи. Юбка слегка задралась, обнажив голые бедра. Она стояла в полный рост, возвышаясь надо мной, но я по-прежнему держал ее взгляд.

– Так Сильви ушла?

Зельда отвела глаза:

– Ушла, да.

По ее тону я кое-что понял. Что бы там ни случилось, Сильви ушла не сама.

– Видимо, большего ты мне скажешь?

Зельда посмотрела за мое левое плечо. Я обернулся и увидел Дикса. Он что-то мягко сказал Зельде по-немецки и обратился ко мне:

– Еще по стаканчику?

– Конечно.

Он посмотрел на Зельду, но она качнула головой:

– Мне пора.

Я взял стакан, предложенный Диксом, мысленно проклиная его вмешательство. Морячка покупала в баре сигареты. Я наклонился к ней:

– Может, придешь на мое шоу?

– Может.

– Я занесу тебе как-нибудь пару билетов.

– Ладно. – По ее холодной улыбке я понял, что могу не утруждаться. Видимо, я не сумел скрыть разочарование – она наклонилась, поцеловала меня в щеку и шепнула на ухо: – Будь осторожен, Уильям.

Сквозь сценический пот я ощутил сладкий аромат духов.

– Само собой, – усмехнулся я. – Конечно, буду. Ведь я чужак в чужом городе.

Я не дождался улыбки. Она взглянула на Дикса, направлявшегося к столу с выпивкой, и понизила голос:

– Тем более не стоит усложнять жизнь и связываться с незнакомцами.

Я смотрел, как стройная фигурка пробирается к выходу. Вышибала открыл дверь, она улыбнулась мне и сверкнула на прощание голой попкой. Дверь захлопнулась, она ушла. Я прикончил пиво, заказал еще и вернулся к Сильви и Диксу.

* * *

Дикс принес Сильви очередной кувшин вина, но сам сидел с пустым стаканом. Я поставил перед ним пиво, но он покачал головой:

– Как ни печально, мне пора.

– Дикс очень занятой человек. Ему и карты сдавать, ему и банк брать.

Сильви говорила с трудом, но еще держалась.

На сцену вышел Бодо в блестящем жилете и галстуке-бабочке. Он застенчиво улыбнулся и начал петь под фонограмму «Вот было времечко».[20]Он дергался под музыку, как Стиви Уандер за роялем. От волнения он пел слишком высоко и все мимо нот. Ему пора забыть о мускулах. В случае заварушки ему достаточно будет просто запеть.

Дикс надел дорогое пальто, как раз когда вышибала взял пугающе высокую ноту.

– Удачное время ты выбрал, – кивнул я на сцену.

Дикс пожал плечами:

– Дела.

Он на мгновение положил ладонь на голову Сильви и тут же поднял, махнув на прощание. Благословение, почудившееся мне в этом жесте, вызвало у меня приступ тошноты.

– Увидимся, – бросил я.

Он наклонился ко мне:

– Не забудь, нам надо поговорить, мы заработаем кучу денег.

Дикс снова погладил Сильви по голове, но она отвернулась, словно решение Дикса уйти сразу вычеркнуло его и все прощальные сцены.

– Бедняга Бодо, он так любит петь, – усмехнулась она.

Вышибала затянул припев:

Вот било времецка,

Думаль, не концица…

Судя по чудовищному немецкому акценту, он учил слова на слух. Как бы то ни было, недостаток таланта он компенсировал искренностью. Слеза скатилась по его напудренной и нарумяненной щеке. Блестящие глаза подкрашены тушью, губы в вишневой помаде. Словно опошленного Пиноккио-переростка выбросили в мир без надежды вернуться к Джипетто. Шоу безумной куклы, подтверждающее, что все боги умерли.

– Мне нравится Бодо, хотя он всего лишь грубая, безголосая пародия на вышибалу, – снисходительно сказала Сильви.

Ее голос снова звучал громко. Бодо сверкнул на нас глазами. Может, он и услышал ее слова, но продолжал петь, содрогаясь в эпилептическом танце. Он сбросил пиджак и остался в манишке, закрепленной тонкими ремешками на спине и талии. Бодо тянул припев:

Да-да-да-да-да-да…

Он расстегнул ремешки и швырнул нагрудник в сторону бара, обнажив безволосую грудь с неестественно красными сосками вероятно подкрашенными помадой.

– Верните танцовщиц.

Сильви покачала головой:

– Ты еще ничего не видел.

В другом конце зала какой-то толстяк поднялся из-за столика и стал неуклюже проталкиваться среди зрителей.

– Я видел достаточно – смотри, люди уходят.

Сильви взяла меня за локоть, не спуская глаз с Бодо. Я оглянулся на дверь, ожидая увидеть массовый исход, но увидел толстяка, пробиравшегося к нам с грацией пьяного матроса. Сильви по-прежнему смотрела на сцену.

– Дождись кульминации.

– Мне оно надо? – Бодо наклонился вперед, резко сорвал с себя штаны на липучках и остался в кружевных черно-розовых трусиках, подвязках и чулках. – Ну ни хера себе парад уродов.