Читать книгу - "Грязная работа - Кристофер Мур"

То был платонический идеал переулка, но от прочих в округе его отличало наличие двух отверстий сточно-канализационной системы, расположенных менее чем в полусотне ярдов друг от друга, — один в начале, другой почти в середине: таились они между мусорными контейнерами. Не так давно наметав глаз на ливнестоки, Чарли не мог этого обстоятельства не учесть.

Он выбрал то отверстие, которого не было видно с улицы, присел шагах в четырех и развернул пакет Трехпалого Ху. Вытащил восемь «М-80»[36]и где-то до полудюйма подрезал двухдюймовые запалы щипчиками для ногтей, которые носил на кольце с ключами.

— Детки! — крикнул Чарли в ливнесток.

— Вы со мной? Извините, не уловил, как вас зовут.

Он извлек из трости шпагу, положил у колена, затем выкопал из саквояжа фарфорового медведя и разместил его у другого колена.

— Ну, поехали, — крикнул он.

Из стока донеслось злобное шипение, и хоть Чарли считал, что внутри темно, там стало еще темнее. В черноте перемещались какие-то серебряные диски, словно в темном океане кувыркались монетки, только эти двигались парами: глаза.

— Отдавай, Мясо. Отдай, — прошептал женский голос.

— Приди и возьми, — ответил Чарли, стараясь побороть в себе худший за всю жизнь мандраж.

Будто позвоночник натирали сухим льдом, поэтому не дрожать у Чарли не получалось.

Тень из ливнестока начала растекаться по мостовой — где-то на дюйм, но Чарли заметил: сам свет будто изменился. Только ничего не менялось. Тень обрела форму женской руки и еще дюймов на шесть подползла к медведю. Тут-то Чарли и рубанул ее шпагой. Лезвие не ударилось о мостовую, но соприкоснулось с чем-то мягче — и раздался оглушительный визг.

— Говна кусок! — То был вопль не боли — то был вопль ярости.

— Никчемный, маленький… ты…

— Быстрый и мертвые, дамочки, — сказал Чарли.

— Быстрый и мертвые. Давайте попробуем еще разок.

Из отверстия вызмеилась новая рука слева, за ней другая — справа. Чарли оттолкнул медведя подальше от стока и выхватил из кармана зажигалку. Поджег запалы четырех «М-80» и швырнул их в дыру, пока тени еще тянулись по мостовой.

— Что это было?

— Что он кинул?

— Подвинься, не видно.

Чарли заткнул уши пальцами. «М-80» рванули, и он ухмыльнулся. Сунул шпагу в ножны, собрал вещи и побежал ко второму отверстию. В закрытом со всех сторон ливнестоке это будет сурово — жестоко даже. Ухмылка не сползала с лица Чарли. Он слышал хор воплей и проклятий — на полудюжине мертвых языков, и одни перекрывали другие, словно кто-то вертел ручку настройки коротковолнового приемника, ловившего как пространство, так и время. Чарли упал на колени и прислушался, стараясь держаться от ливнестока на расстоянии вытянутой руки. Слышно было, как они надвигаются под переулком, — он подманивал их собой. Чарли надеялся, что прав и наружу они вылезти не могут, но если б даже и вылезли, у него с собой шпага, а драться при свете солнца — это играть на его поле. Он поджег еще четыре «М-80» — фитили у них были подлиннее — и метнул одну в ливнесток.

— Так кто у нас Новое Мясо? — спросил он.

— Что? Что он сказал? — послышался голос из стока.

— Ни хера не слышу.

Чарли помахал фарфоровым медведем у дыры.

— Вам этого надо? — И кинул еще одну «М-80».

— Нравится? — крикнул он, швыряя третью шутиху.

— Будете знать, как об мою руку точить клювы, трепаные вы гарпии!

— Мистер Ашер, — раздался голос у него за спиной.

Чарли обернулся: над ним стоял полицейский инспектор Альфонс Ривера.

— О, здрасьте, — сказал Чарли и сообразил, что держит в руке зажженную «М-80».

— Простите, я секундочку, — сказал он и метнул шутиху в отверстие.

Тут все и взорвалось.

Ривера отошел на несколько шагов и сунул руку в карман — предположительно за пистолетом. Чарли запихал фарфорового медведя в саквояж и поднялся. Он слышал, как его снизу костерят и проклинают.

— Ебаный недотепа, — визжали темные силы.

— Я сплету корзинку из твоих кишок и понесу в ней твою голову.

— Ага, — вторил этому голосу другой.

— Корзинку.

— Мне кажется, этим ты уже грозила, — произнес третий.

— А вот и нет, — ответил первый.

— Заткнитесь нахуй! — завопил Чарли ливнестоку и посмотрел на Риверу, который уже вытащил табельный пистолет, хоть пока и не навел.

— Что, — спросил инспектор, — проблемы, э-э… с кем-то в канализации?

Чарли ухмыльнулся.

— Вы же ничего не слышите, правда? — Ругань не прекращалась, но сейчас орали на каком-то языке, где для правильного произношения, очевидно, требовалось много соплей.

На гэльском, немецком или еще каком.

— Я отчетливо слышу звон в ушах, мистер Ашер, от взрывов ваших отчетливо незаконных фейерверков, но помимо этого — нет, ничего.

— Крысы, — сказал Чарли, бессознательно вздергивая бровь, словно имея в виду:

«Ну что, ваши уши выдержат такую гору дурно пахнущей лапши?»

— Терпеть не могу крыс.

— Угу, — ровно ответил Ривера.

— Крысы точили клювы об вашу руку, и вы, очевидно, полагаете, что к дешевым антикварным безделушкам в форме животных тайную тягу испытывают тоже крысы?

— Так это вы слышали? — уточнил Чарли.

— Да-с.

— И вам, значит, непонятно?

— Да, — ответил полицейский.

— Но костюмчик славный. «Армани»?

— Вообще-то «Канали», — сказал Чарли.

— Но спасибо.

— Для бомбежки канализации я б надевать не стал, но каждому свое. — Ривера не двигался с места.

Стоял он у самого бордюра, шагах в десяти от Чарли, оружия не прятал. Мимо протрусил бегун — и по такому случаю наддал скорости. Чарли и Ривера вежливо ему кивнули.

— Так что? — сказал Чарли.

— Вот вы профессионал, куда вы с этим обратитесь?

Ривера пожал плечами:

— Вы же не слишком много рецептурных медикаментов принимали в последнее время, а?

— Хорошо бы, — ответил Чарли.

— Всю ночь пили, вас из дому выставила жена, рассудок ваш помутился от угрызений совести?