Читать книгу - "Игры для мужчин среднего возраста - Иосиф Гольман"

Обратно Ефим шел еще медленнее и еще увереннее.

Поэтому не сразу остановился, когда его окликнули в таком месте, где останавливаться и вовсе не надо.

Омск — вполне цивильный город, но такие местечки есть и в Москве, не говоря уж о Нью-Йорке.

Вроде от центра недалеко. И в пятистах метрах неон сверкает. А здесь темень, причем если б не луна, то — кромешная. И кусты вдоль всего нависающего над Иртышом склона. Ну и тропка, ясное дело, узкая.

Ефим уже приготовился дорого продать свою сытую жизнь, как обнаружил, что очень даже ошибся.

Окликнувший его человек не только был вполне приветлив — даже в сумрачном лунном свете была видна ширина его улыбки, — но, более того, он назвал Береславского по имени-отчеству.

— Глазам не верю, — буквально засветился незнакомец. — Встретить вас вот так запросто.

— Ну а чего бы и нет? — сразу напыжился осчастливленный рекламист. Он не был избалован узнаванием на улицах незнакомыми поклонниками.

«Жалко, что не поклонница», — некстати после такого плотного ужина подумал он.

— У вас завтрашние лекции не отменят?

— Все будет, как назначено, — заверил Береславский. Его тщеславие было удовлетворено в полной мере.

— А что вы будете читать? — спросил мужчина. Ефим так и не разглядел его лица, но то, что это был мужчина — не старый и довольно стройный, — Береславский видел отчетливо.

— А что вас конкретно интересует? — оживился рекламист. Всегда в удовольствие делиться знаниями с теми, кто этого жаждет.

— Да, честно говоря, все интересует. Не так часто к нам приезжают люди вашего ранга.

Черт возьми, быть звездой все-таки приятно!

Но на этом звездная часть не кончилась.

— А я вас не напрягу, если попрошу надписать вашу книгу? — видно, что с некоторой робостью спросил омский коллега.

— Конечно, нет, — заверил Ефим, очень желавший доставить этому человеку кусочек ответного счастья.

— Спасибо большое, — искренне обрадовался тот. — У меня книжка в машине. А машина наверху стоит, у моста.

Перспектива лезть в гору порадовала Береславского куда меньше. По знакомой тропке он вышел бы к своему временному жилищу уже минут через десять. И безо всякого лазанья по горам.

Но и отказывать столь любезному человеку тоже неудобно. Подумает еще — столичный фрукт выделывается.

— Вы ведь в гостиницу шли, в «Иртыш»? — не заметил заминки омич.

— Ну да.

— Так я вас подвезу заодно. — Мужчина явно был рад оказать услугу маститому приезжему. — Здесь пять минут ехать.

— Да, зато в гору лезть.

— Это да, горку тут не обойти, — опечалился новый знакомец. — Зато тропка хоть узкая, но ровная. Я только что по ней спустился.

— Хорошо, — со вздохом согласился Ефим. — Пойдемте.

За все надо платить. В том числе и за славу.

Он обошел омского коллегу — тот максимально деликатно подвинулся в сторону да еще и ветку нависающую отодвинул — и тяжело пошел вверх. Впереди ничего не было видно — наверное, тропка поворачивала, да и не один раз. Но звук проезжавших вверху машин был слышен отчетливо.

Сделав несколько шагов, Ефим вдруг сообразил, что даже не знает имени человека, который столь высоко поднял Береславского в его собственных глазах. Наверное, ему будет приятно, что Великий и Ужасный Московский Рекламист проявит к нему интерес.

Он остановился и развернулся к мужчине.

— Мы ведь даже не познакомились, — начал Ефим. И не закончил.

Потому что за ним никто не шел.

— Ау, — сказал Береславский. Сначала тихо, потом громче: — Ау, где вы?

Тишина была ему ответом.

— Где вы, черт побери?! — заорал Ефим. Омский коллега больше не нравился ему. Да и не было его рядом.

И ведь не пил ничего за ужином. Что за дела?

Внезапно вся эта история ему вообще резко разонравилось. Место стало казаться мрачным и даже опасным. Он стремительно — когда надо, Ефим вполне мог быть стремительным — рванул по тропе вверх, торпедой рассекая тонкие ивовые ветви.

Еще несколько быстрых шагов — и он наверху.

Здесь не было ничего необычного. Улица тоже не слишком освещенная, но уж не сравнить с зарослями ивняка. Фонари горят, машины ездят. На этой — речной — стороне людей не было, лишь стоял припаркованный темный «Опель Омега», но вроде пустой. По крайней мере — без света.

На другой — шли несколько обычных прохожих. Даже припозднившаяся мамаша с коляской.

Нет, ничего опасного здесь не наблюдалось.

И все же чутье заставляло Ефима быть настороже. Он даже ножик складной, швейцарский, раскрыл и оставил в рукаве пиджака.

Но более в омской ночи никто и ничего от Ефима Аркадьевича Береславского не возжелал.

И даже когда Док спросил, чего он такой смурной вернулся, не случилось ли чего, не нашелся, что ответить.

А ничего не случилось. Ровным счетом ничего.

Да и вообще — был ли мальчик?