Читать книгу - "Время иллюзий. Третий глаз - Дмитрий Вощинин"

Всеволод забыл, что дал обещание сходить с ребятами на «Марш миллионов», но после напоминания Светы ему уже было неудобно отказываться. А ей было интересно посмотреть необычное шествие и она заранее радовалась, что будет рядом со Всеволодом.

Марш от Пушкинской площади был запланирован на 14 часов.

Еще в метро, ожидая Светлану, Всеволод чувствовал внутреннее напряжение. Оно ощущалось из-за волнения заполнивших станцию таких же ожидающих встречи людей. Народ собирался самый разный, но у каждого в глазах читалось общее радостное ожидание необычной и позитивной разрядки протеста. У некоторых в руках были тубусы с флагами. Многие – с небольшими плакатами. Видно было, что среди них были и приезжие. Но в основном это были москвичи, которые оказались по разным причинам недовольными сегодняшней действительностью. Многие стояли группами и ожидали «своих», устремив все внимание на выходящих из вагонов людей.

Света появилась внезапно из распахнутой двери вагона, приветливо улыбнулась, взяла его за руку и повела наверх.

Вышли на переполненную людьми Пушкинскую. Народу было много. Все разбиты по кучкам, у большинства из которых была своя печатная продукция с разными политическими позициями, которую распространяли и при необходимости разъясняли. Особое место среди них заняли два оппозиционера, которые давали интервью журналистам. Народ буквально облепил их, и подойти ближе было практически невозможно.

Бросался в глаза громадный плакат «Долой президентское самодержавие».

Всеволод со Светой походили по площади: здесь было много людей с плакатами, призывами, знаменами, которые также раздавали печатные издания:

– «Свободная речь» партии «Демократический выбор» с ее спокойной оценкой сегодняшнего момента вышеназванного президентского самодержавия и призывом активно работать на выборах в регионах и муниципалитетах,

– «Левый фронт» с его призывом «Власть миллионам, а не миллионерам!»,

– движение «Светлые силы» с его предложением передачи власти народному референдуму,

– движение «Набат против технотронной диктатуры и Единой Универсальной электронной карты»,

– движение «Сопротивление» с ее ответственной гражданской позицией против произвола созданных властью кланов, противоречащих интересам граждан,

– разъясняющие свою, как оказалось, отнюдь не экстремистскую программу националисты,

– и, наконец, открыто выступающие против созданного тоталитарного капитализма социалистические движения, в том числе КПРФ с ее конкретной программой выхода из создавшегося тупика.

Особое место занимали группы военных, тут были и люди под военно-морским Андреевским флагом и с символами ВДВ и просто отрядов, прошедших Афган и Чечню.

На площади присутствовала и полиция, но вели они себя как-то отрешенно и безразлично к людям.

– Наши наверняка уже строятся в колоны, – весело объявила Света, уводя Всеволода к бульвару.

Перед Страстным стояли ряды пропускных ворот с металлоискателями.

После проверки народ разбился на две колонны – по левой и правой сторонам бульвара.

Построение колонн демонстрантов практически растянулось до конца Страстного бульвара. Всеволод со Светой зашли почти до середины, но «своих» не нашли.

Здесь было много студентов и молодежи из всех слоев общества. Все с пытливыми и раскованными взглядами. Пришедшие люди определялись в группы и стройные колоны.

Среди них выделялись активисты, которые больше передвигались, заботились о стройности колонн и равномерном распределении людей. Было заметно, что многие пришли парами, как и Всеволод со Светой «посмотреть», но в основном подготовленная к митингам публика со своей символьной атрибутикой, флагами и транспарантами.

Небольшой ветерок весело трепал бело-зеленые, красные, голубые знамена и плакаты.

Неожиданно в небе над бульваром появился вертолет.

Были непонятны причины его появления. Он долго висел, замирая на несколько минут над бульваром, как бы рассматривая собравшихся.

Люди подымали голову, глядя с удивлением на непонятные маневры воздушного судна.

Но через 10 минут все весело начали смеяться.

– Летай, летай… белый журавль, – покрикивали стоящие люди, имея ввиду последнюю телепередачу с полетом Путина на дельтаплане, сопровождающего белых редких журавлей.

Время уже давно перевалило за 14 часов, но колонны еще стояли наготове к движению.

И вот они двинулись, зашевелились плакаты, транспаранты и люди с приятным чувством первого движения после долгого стояния. Процессия устремилась вперед. Тут же появились видеокамеры корреспондентов и просто стоящих на тротуарах «зевак», которые снимали атрибутику или отдельные лица в колоннах.

Всеволод и Света пошли сначала по правой части, пристроившись к красивой колонне с черно-желто-белым полотнищем российско-имперского флага. Впереди были знамена зелено-белых «Яблочников», а также необычного желтоколесного «Коловрата».

На Покровке перешли на левую часть марша, увидев друзей, и примкнули к колонне военных. Игорь, Иван и Вячеслав были в форме. Степан, который шел с ними в колонне, был в гражданском. Среди них были и десантники, и моряки.

Военные группы шли в колоннах свободно, но чувствовалось, что они могут легко сомкнуться в монолитный строй.

Фоторепортеры с камерами – наши и иностранные – внимательно снимали движение.

На протяжении всего Петровского бульвара именно к этой части марша были приковано внимание.

Военные с удовольствием приняли красивую девушку в свой строй, и Света улыбалась ребятам и своему брату. Ей было приятно быть рядом. Всеволод же, напротив, чувствовал определенную скованность и немного приотстал. Она поворачивалась и махала ему изредка рукой.

Всеволод делал вид, что продвигается к ней.

Он шел в толпе, впереди кричали:

– Лучше журавль в небе, чем дятел в кремле!

– Путин, улетай!

– Тля, вон из кремля!

И в завершении, резко.

– Путин – вор!

Неожиданно для себя Всеволод тоже начал произносить эти слова, но внутренне был далек от понимания их смысла. Ему объяснили, что из-за административного ресурса, которым были пропитаны выборы, было украдено множество голосов избирателей на предыдущих выборах.

Всеволод, выкрикивая лозунги вместе с толпой, как-то странно ощутил себя ее неотъемлемой частью. И это теперь был вовсе не обычный человек приятной наружности, немного робкий и неуверенный. Теперь он был готов на многое вместе с этой образовавшей рядом с ним массой людей.

Многие в толпе рассказывали, что прошлая, декабрьская демонстрация была более многочисленной, но из-за боязни репрессий и безысходности поменять власть демократическим путем, многие остались дома.