Читать книгу - "Крушение лабиринта - Ярослав Астахов"

И она подобна… подобна спице, которая в колесе (в колесе Судьбы): она кружится – и тем не менее постоянно направлена в Средоточие!

И силы возвращаются к богу. Потому что он понимает, что ему теперь ясно указан путь. И ясно, и постоянно.

И вот, он делается неутомим в исполнении своего пути.

И словно бы ему это танец…

Ныряет в проносящиеся мимо на большой скорости отверстия стен.

Взбирается, то нисходит, стремительно, по едким ступеням сквозных колодцев.

И балансирует над разверзающимися вдруг безднами, во чреве которых кружатся, шестернями, бесчисленные колеса.

Легко. Потому что огненная стрела, живая, указывает ему непрестанно ясное направленье его пути. Она воспринимается… чем? Глазами – или каким-то новым, иным, особенным открывшимся у него зрением. И Тессий пребывает как будто бы в полузабытьи – Тессий, идущий путем луча. Смеется, с невероятной легкостью ускользая от очередного летящего на него выступа.

Ведь он теперь не один. Он ведь…

ВОДОВОРОТ

Море, не имеющее границ… Оно совершенно пусто; лишь одинокая скала возвышается посреди него. И эта скала напоминает развалины затонувшей крепости.

Местами ее подъем совершенно ровен, и даже думается: а вдруг и впрямь это не порождение природы, а изваяние? Однако не видать нигде стыков между камнями – сие не кладка, но своенравный выход бугристого, красноватого, седого от волн базальта. Причудливая вершина донной гряды, что обнажилась от фаты моря… невесть в какие века.

Тем более поражает портал, что лег на лице утеса, словно смотровое отверстие боевого шлема. Уж это не работа стихии – терраса вырезана со всем искусством, какое может отличать зодчего, опытного и зоркого. Она занимает почти всю южную сторону одинокой морской скалы, верхнюю ее треть.

Шеренга редких колонн укрывается в полумраке. Это высокие каменные цилиндры, прямые и одинаковые. И тем не менее чем-то неуловимо напоминающие стволы деревьев. Естественностью пропорций, возможно. Такого не добиться резцом… уж ни великий ли Мелний применил здесь Искусство повелевать камню?

Закатные лучи высвечивают меж колонн белый плащ.

Богиня Айра медленно идет вдоль террасы.

Ее очерченное тонко лицо задумчиво и спокойно. И кажется слегка простоватым. Подобное выраженье можно заметить на лицах тех, кто не сомневается, что в данный момент – один; и очень хорошо при том знает, что уединенье его не может никаким образом быть нарушено.

– Айра!

Богиня оборачивается, вздрогнув.

Она не в состоянии верить, что этот оклик и вправду был.

«Здесь этого не могло случиться! Послышалось».

А между тем еще звенят отголоски эха. Причудливый каскад стихающих постепенно отзвуков. Такой дают коридоры – ветвящиеся проходы внутри скалы, ступенчатые, по которым Айра взошла в портал. Это значит…

– Айра!

Знакомый голос произносит ее имя звонко и радостно.

Как приветствие.

Не только, что как приветствие, даже – как откровение!

Но этот переплеск эха… И темнота. И то, что вдруг оно разрушено вот, сокровенное девственное молчание, веченствовавшее здесь! Все это вместе порождает привкус угрозы.

А в полутьме портала растет уже белое пятно. Становится бегущей фигурой…

– Тессий?! Откуда ты…

Он останавливается около нее.

«Его не может быть здесь!»

Здесь вообще не может быть никого, кроме лишь нее, Айры. Она здесь больше, чем королева, потому что вот это здесь – большее для нее, чем любое земное царство.

Исконная земля одиночества… «Какие странные у него глаза! И что-то изменилось еще». Да, что-то бесконечно изменилось в облике хорошо, вроде бы, знакомого бога.

Полно! Да кто это перед ней? Искусства разнообразны. Действительно ли она сейчас видит Тессия, или это…

Он переводит чуть сбившееся дыхание, улыбаясь.

– Айра.

Его глаза не отрываются от ее лица.

– Айра… Когда я слышу теперь твой голос… Ты спрашиваешь, откуда я? Тот уровень отстоит от нашего, может быть, на несколько мирозданий. О этот нескончаемый Лабиринт! Никто и никогда не узнает, как он пространен! Я повидал такое его лицо, Айра, о каком не ведают боги. И я б назвал этот уровень… охотящиеся стены. Там… интересно: промедли одно мгновение – и крошево из твоих костей станет пищею хищных трещин! Покуда сохраняешь присутствие духа – жив. Но, рано или поздно, жажда, усталость, голод… заставят тебя промедлить!

– Как ты оказался здесь, Тессий?

– Сам этого не могу понять. Как только хватило сил на обратный путь? Выдержать… не оступиться и выбраться через этот кошмар – к тебе. Может, меня спасло, что все остальные чувства были притуплены. Все мысли сведены к малому. Сделать вот этот шаг… избегнуть надвигающегося лба этой глыбы… Я не смотрел дальше следующего мгновения. По узкому бревну может перейти пропасть тот, кто не погружает взор в бездну. Как только миновала непосредственная опасность – я сразу же упал и забылся. Может быть, еще и потом была какая-то мне дорога, но не могу припомнить о ней что-либо определенное. Ясная память начинается лишь с того, что вот: лежу и смотрю в зенит. И вижу расположение звезд и узнаю лицо полночи нашего мироздания. И понимаю, что я, наконец, вернулся. Что я увижу тебя! Что я на Блаженном Острове… Коса… полночь. А к первому лучу солнца я добрался в долину Лоз. Ужасно мучила жажда. Озеро… я наклонил голову к его зеркальной поверхности. И тогда… Айра… я не узнал этого – седого, с алмазным взглядом, глянувшего из глубины.

– Понимаю. Я тоже привыкала к новой себе. Обрести Искусство… ведь это словно третье рождение! Я даже в то время думала: почему говорят о втором и первом – о третьем нет? Но, впрочем, это можно понять. Ведь первое и второе – это события, касающиеся и еще кого-то. Первое твое рождение творят боги. Второе – боги и ты. Но третье – только сама. И пройденный Лабиринт… И… незачем – произносить вслух.

– Мне так легко с тобой, Айра.

– А мне… не знаю! Мне хорошо с тобой… но плохо мне оттого, что ты здесь. Наверное, это трудно тебе понять. Но мне нужно, чтобы ты меня сейчас понял, Тессий. Никто не знает этот утес. Никто не знает, что есть он, вообще, в океане. Никто не видел, какую тень отбрасывают колонны этой террасы. Какой решительный, и вместе с тем такой плавный каменный изгиб коридоров… Кроме лишь меня, Тессий. Потому что это особенное ответвление Лабиринта. Маленькое. Шальное, может быть, но – мое. Мне подарил его… случай. Подарил землю, которая не известна пока и Таурию, царю богов. Мне вручена горделивая корона… Запутанные протяженные коридоры лежат меж западной оконечностью земли Таурия и этим крохотным островком. Конечно же, я никогда не говорила ни слова никому. Никто не мог рассказать… Тессий! Как – ты – сумел?…