Читать книгу - "Прикосновение к любви - Джонатан Коу"

— Дело в том, Робин, — начал Тед, — что Кэтрин немного поторопилась. Наверное, забыла, что сейчас в домике живет моя мать. Она пробудет там еще минимум месяц.

В полной тишине Робин смотрел на него — лицо отсутствующее, взгляд застывший. Тед спросил себя, а слышал ли Робин его слова, воспринял ли их, понял ли его объяснение, вполне обоснованное и достойное. Он попытался сформулировать вопрос: «С тобой все в порядке?», «У тебя какие-то проблемы?» — но фраза почему-то не складывалась. В конце концов Тед услышал свой голос:

— Ну, как насчет того, чтобы перекусить?

* * *

Выяснилось, что на кухне нет никакой еды, кроме остатков маргарина и ополовиненного пакетика с размякшим сливочным печеньем. Тед вышел поискать лавку, торгующую рыбой с жареной картошкой. В таких заведениях он не бывал уже несколько лет, а потому поразился, что с него содрали больше трех фунтов. Владелец сообщил, что сейчас это совершенно обычная цена, даже для севера. Вернувшись в квартиру, Тед обнаружил, что Робин не достал чистые столовые приборы и не подогрел тарелки, о чем он его попросил, а сидит за столом и что-то пишет.

— Извини, — сказал Робин. — Я не думал, что ты вернешься так скоро.

Тед отправил его на кухню, а сам тайком глянул на листок. Это было письмо, адресованное матери, и начиналось оно так:

Вероятно, для тебя это станет неожиданностью, но я подумываю о том, чтобы вернуться домой и немного там пожить. Надеюсь, тебе нравится эта идея, в последнее время мы ведь мало общались, но я давно подумываю, как бы было неплохо вновь увидеть вас обоих. Кажется, я в последнее время совершил немало ложных шагов, и теперь мне очень нужно уехать отсюда и все обдумать. Наверное, я не очень ясно выражаюсь, но я попытаюсь объяснить понятнее…

Больше он ничего не написал. Тед недоуменно перечитывал письмо, когда в комнату вернулся Робин. Не желая, чтобы его сочли назойливо любопытным, Тед сделал вид, будто разглядывает красные блокноты.

— Что здесь? — спросил он.

— Рассказы, — ответил Робин.

Он протянул Теду чуть тепловатую тарелку и нож с вилкой.

— Значит, все пишешь?

— Когда как.

— У меня сохранился тот номер студенческого журнала, — и Тед улыбнулся воспоминанию. — Знаешь, тот самый, куда мы вместе пописывали? Там был твой рассказ и моя статейка.

— Не помню.

— Я написал про объектно-ориентированное программирование. Мне еще все говорили, что статья написана с большим юмором.

Робин покачал головой и принялся есть картошку руками.

— Что ты сейчас пишешь?

— Да так, — устало ответил Робин, — цикл рассказов. Честно говоря, не знаю, зачем я их пишу. Здесь четыре связанных друг с другом рассказа. О сексе, дружбе, выборе и тому подобном.

— Четыре? — удивился Тед. — Но я вижу только три блокнотика.

— Один забрала Апарна. Я хотел, чтобы она прочла; она взяла его сегодня днем. — Робин вытащил из пакета кусок трески и пару раз нехотя куснул. Затем вдруг добавил: — Прежде чем что-то сказать, надо хорошо подумать. Ты не согласен?

— Прошу прощения?

— Я говорю, прежде чем что-то сказать, надо хорошо подумать.

— То есть?

С неожиданным дружелюбием Робин подался вперед.

— Слово может быть смертельным оружием. — Он на мгновение замолк, явно довольный фразой. — Одно слово может разрушить работу миллиона других. Неуместное слово может погубить что угодно: семью, брак, дружбу.

Теду захотелось спросить, с какой стати Робин считает себя знатоком семейных уз, но он воздержался.

— Не соглашусь с тобой, — только и сказал он.

— Просто я подумал, как же легко оказалось расстроить Апарну. Понимаешь, она показала мне эту книгу. — Робин отодвинул тарелку в сторону — раз и навсегда. — Новую книгу в переплете. Я увидел, что это не библиотечная книга, и решил поддразнить ее. «С каких это пор люди вроде тебя могут себе позволить такие книги?» — спросил я. И она ответила, что книгу ей подарил один из авторов, с которым она дружна. Я взял книгу и взглянул на титульную страницу, там стояло два имени, английское и индийское. Тогда я ткнул в индийское имя и спросил: «Наверное, это твой друг?» А она посмотрела на меня, медленно забрала книгу из моих рук и сказала: «Ты только что выдал себя с головой».

Тед недоумевал. Он соображал — сосредоточенно и быстро, стараясь не заплутать в собственных мыслях. Что стряслось с этим человеком, раз они вообще не понимают друг друга? Он всегда считал, что дружба — это встреча разумов, равно как и брак. Они с Кэтрин не только понимали друг друга, когда говорили, но нередко они понимали друг друга, даже когда не говорили. Порой он знал, о чем она думает, еще до того, как она об этом говорила. А она зачастую знала, о чем он подумает, еще до того, как он подумал. Интеллектуальная совместимость — это ведь верная спутница его жизни, непреложный факт его жизни, она вошла в привычку, она — данность, подобно служебному автомобилю или теплице, для которой, как вспомнилось ему вдруг, он собирается купить в эти выходные три новых стекла.

В чем смысл невразумительного рассказа Робина? Вероятно, это как-то связано с тем, что один из авторов книги — индиец, и Апарна по какой-то причине обиделась, что ее связали с этим индийцем. Но ведь Апарна сама индианка? Что за нелепое имя. Если не искать деликатных определений, то ее следует назвать чернявой. У нее темные волосы. Правда, красного пятнышка посреди лба у нее нет, но этому наверняка найдется объяснение. Почему индианка не хочет, чтобы ее связывали с индийцем исходя лишь из того, что они оба индийцы?

И Тед в самой ясной форме задал этот вопрос Робину.

— Не все так просто, — сказал Робин. — Понимаешь, я знаю ее уже четыре года. Когда я здесь появился, она уже была. Она здесь гораздо дольше меня. Шесть лет, семь. — Его речь стала прерывистой, словно он утратил привычку объяснять что-то людям. — Когда Апарна только приехала сюда, она гордилась своим происхождением. Она выставляла его напоказ. Ты видел, как она сегодня одета — она не всегда так одевалась. Кроме того, в те дни она пользовалась известностью, настолько большой известностью, что я ревновал. Разумеется, она всегда находила время для меня. Мы были очень близки, в каком-то смысле. Но все равно, стоило мне заговорить с нею у библиотеки, как тут же подходили люди, здоровались, останавливались поболтать. Мне приходилось из кожи лезть, чтобы вставить хоть слово. К ней подходили не только студенты, но и профессора, преподаватели, библиотекари, повара из столовой. Ты не поверишь. То, что ты видел сегодня, — это всего лишь тень. Теперь она живет одна. В многоквартирном доме на противоположном конце города. На пятнадцатом этаже. Я единственный человек, с кем она видится. Ее все забыли. Она всем наскучила.

Повисла тишина, которая, как казалось Теду, запросто могла продлиться до бесконечности.