Читать книгу - "Женщины Парижа - Летиция Коломбани"

«Требуется публичный писатель^[6]. Свяжитесь с нами».

При чтении объявления по телу Солен пробежала странная дрожь. Писатель. Только одно слово, и пробудились воспоминания.

Адвокатом она стала вовсе не по призванию. С детства Солен поражала окружающих богатым воображением. В подростковом возрасте у нее обнаружилась ярко выраженная склонность к работе с родным языком. Учителя были единодушны во мнении, что у девочки выдающиеся способности. Множество страниц ее тетрадей были исписаны стихами и рассказами, которые она не уставала сочинять. Втайне Солен мечтала, что станет писательницей. В будущем, которое рисовалось ее воображению, она уже видела, как проведет всю жизнь за письменным столом с кошкой на коленях, как Колетт^[7], в «своей комнате», о которой говорила Вирджиния^[8].

Когда она поделилась планами с родителями, те отнеслись к ним более чем сдержанно. Оба они преподавали право и с недоверием относились к любому поприщу служителя муз, к плохо проторенным тропам, которыми ходят избранные. По их мнению, стоило посвятить себя серьезному ремеслу, признанному в обществе. Разве не это следовало в первую очередь принимать в расчет?

Серьезное ремесло. И не так уж важно, делает ли оно тебя счастливым.

«Книги не приносят денег, – говорил отец. – Если, конечно, ты не Хемингуэй, но ведь…» Он не закончил фразы. Но Солен прекрасно уловила, что он хотел сказать.

«…Но ведь все будет зависеть от твоего таланта. И еще от других людей. А также от множества вещей, с которыми не всегда можно справиться и которые часто внушают нам страх». Короче, он хотел сказать: «Брось ты все это. Не предавайся пустым мечтам».

«Лучше тебе заняться правом, – продолжил он. – А писать ты всегда можешь и для себя». И тогда Солен рассталась со своими надеждами, с кошкой на коленях и романами Вирджинии. Она встала в строй, как послушный солдатик. Если родители хотят видеть ее юристом, она оправдает их надежды. Осуществит их планы вместо своих. «Право – ключ ко всему», – прибавила мать. Но она лгала. Право не было ключом ко всему. Право упиралось только в право. Оно привело Солен в палату с белыми стенами, где она тщетно пыталась вытравить из памяти годы, которые ему посвятила. Когда родители навещали ее в лечебнице, они признавались, что не понимают ее состояния. «У тебя есть все, что только можно пожелать, – говорили они, – место в престижной адвокатской конторе, прекрасная квартира…» Ну и что дальше? – размышляла Солен. Жизнь ее походила на дом-образец, построенный для привлечения покупателей. Да, фотография превосходна, но в нем нет главного – там никто не живет. На память ей пришло высказывание Мэрилин Монро, когда-то задевшее ее за живое: «Карьера – это прекрасно, но она не сможет согреть вас в холодную ночь». Ноги у Солен были ледяными. Сердце тоже.

Забыть о детских мечтах легко, достаточно просто больше о них не думать. Покрыть чехлами, как покрывают мебель в доме, который собираются надолго оставить. В первое время работы в конторе Солен еще продолжала писать, пользуясь каждой свободной минуткой, которая ей выпадала во время исполнения служебных обязанностей. Но постепенно тексты становились все более редкими. В ее загруженном под завязку рабочем дне не оставалось места для самовыражения. Адвокатская должность требует полной отдачи. Да такова и Солен – по-другому не умеет. Постепенно работа начала сжирать все ее отгулы, отпуска, выходные, свободные вечера. Одержимый монстр, которого она не в состоянии была насытить, отнял у нее все дружеские вечеринки, все ее увлечения. В том числе и любовные. Они, конечно, случались, но партнеры неизменно уходили – они признавались, что больше не в силах бороться. С ночами, проведенными ею на работе, с пропущенными ужинами из-за срочных дел в конторе, с отмененными в последнюю минуту отпусками все эти истории кончались ничем. И тем не менее Солен продолжала нести свой крест. На слезы и страдания у нее просто не было времени.