Читать книгу - "Окончательный диагноз - Артур Хейли"

– Так, ничего, дорогая.

Джон Александер заметил доктора Коулмена. Он направлялся к столикам, за которыми обычно завтракали врачи. Поддавшись внезапному чувству, Александер вдруг вскочил со стула и окликнул его:

– Доктор Коулмен! Я хочу познакомить вас с моей женой. Элизабет, это доктор Коулмен.

– Здравствуйте, миссис Александер, – сказал Коулмен. Он держал в руках поднос с едой.

Джон смутился от собственной дерзости.

– Помнишь, дорогая, я тебе рассказывал, что доктор Коулмен тоже из Нью-Ричмонда.

– Здравствуйте, доктор Коулмен, – радостно сказала Элизабет. – Я вас очень хорошо помню. Вы заходили в магазин моего отца.

– А ведь верно. – Коулмен вдруг тоже вспомнил ее: она была тогда веселой длинноногой девочкой, ловко и быстро находившей в магазине нужные товары. – Помню, однажды вы, кажется, продали мне бельевую веревку, не так ли?

– Неужели! – воскликнула она весело. – Надеюсь, она оказалась достаточно крепкой.

– Ну, раз уж вы спрашиваете, то скажу откровенно – она сразу же разорвалась в нескольких местах. Элизабет звонко расхохоталась.

– Ну тогда вы должны вернуть ее, и моя мать даст вам взамен другую. Она по-прежнему держит магазин, и порядка в нем еще меньше, чем при отце. – Ее смех был столь заразительным, что Коулмен тоже заулыбался. Джон придвинул стул и пригласил доктора сесть за их столик.

Коулмен мгновение колебался, но, поняв, что это будет просто невежливо с его стороны, согласился. Элизабет ему понравилась, и, глядя на нее, он вернулся в прошлое, вспомнил юность в штате Индиана, старую, видавшую виды автомашину отца, в которой тот ездил к пациентам…

– Я давно не был в Нью-Ричмонде. Отец умер, мать живет на Западном побережье. Вам нравится быть замужем за врачом? – вдруг спросил он Элизабет.

– Не за врачом, – вмешался Джон, – а всего лишь за лаборантом.

– Не преуменьшайте значения вашей профессии, – заметил Коулмен.

– Да, я знаю, он предпочел бы быть врачом, – сказала Элизабет.

Коулмен посмотрел на Джона:

– Это верно?

Джон был недоволен, что Элизабет заговорила об этом.

– Одно время у меня было такое желание, – сказал он неохотно.

– Почему же вы не поступили в медицинский институт?

– Обычные причины. В основном, конечно, деньги, которых у меня нет. Мне хотелось как можно скорее начать зарабатывать.

– Сколько вам лет?

– Через два месяца Джону исполнится двадцать три года, – ответила за него Элизабет.

– Да, преклонный возраст, – заметил Коулмен, и все рассмеялись. – И все-таки у вас есть еще время.

– Не знаю, – сказал Джон, раздумывая. – Беда в том, что все это повлечет дополнительные расходы, а мы только-только начинаем устраиваться. И кроме того, у нас будет ребенок… – закончил он как-то неуверенно.

– Многие смогли окончить медицинский институт, имея семью, детей и множество таких же проблем.

– Я ему все время это твержу, – с чувством сказала Элизабет. – Я очень рада, что вы разделяете мое мнение.

Коулмен посмотрел на Джона. Он был уверен, что его первое впечатление о нем было правильным. Джон оказался добросовестным специалистом, любящим свою работу.

– Знаете, Джон, если не поступите в медицинский институт, пока у вас есть такая возможность, я уверен, вы будете жалеть об этом всю жизнь.

Джон молчал, но Элизабет наивно спросила:

– Правда, ведь нужно много врачей-патологоанатомов?

– Конечно. Пожалуй, даже больше, чем врачей каких-либо других специальностей.

– Почему?

– Во-первых, нужны исследователи, чтобы двигать медицину вперед и заполнить оставшиеся в ней пробелы. В медицине как на войне. Бывают рывки вперед, и тогда врачи устремляются к новым рубежам, оставляя позади много брешей. Их-то и предстоит потом заполнить тем, кто идет следом. В медицине еще множество белых пятен, неразработанных проблем.

– И все это должны сделать патологоанатомы? – спросила Элизабет.

– Нет, это долг всех медиков, но у нас, патологоанатомов, иногда больше возможностей для этого. – Коулмен задумался, и затем продолжал:

– И еще. Исследовательская работа в медицине подобна возведению здания. Каждый кладет по кирпичу, и в результате вырастает стена. И наконец кто-то кладет последний кирпич. – Он улыбнулся. – Правда, не всем удастся сделать столь эффективные вклады в медицину, как, скажем, Флемингу или Солку. Но каждый патологоанатом может и должен сделать свой скромный вклад.

Джон Александер с интересом слушал.

– Вы собираетесь посвятить себя исследовательской работе? – спросил он.

– Да, если мне это удастся.

– В какой области?

Коулмен ответил не сразу.

– Ну, например, липомы, доброкачественные опухоли из жировой ткани. Мы о них знаем так мало. – Его обычное хладнокровие и сдержанность исчезли. Он говорил с воодушевлением. Вдруг он испуганно умолк.

– Миссис Александер, что с вами?

Элизабет вскрикнула от боли и закрыла лицо руками.

– Что с тобой, Элизабет? – Перепуганный Джон бросился к ней.

Элизабет на мгновение закрыла глаза.

– Ничего, ничего. Какая-то боль и головокружение. Но уже все прошло. – Она выпила воды. – Да, прошло, но это было ужасно – какие-то горячие иголки внутри, потом закружилась голова, и все куда-то поплыло.

– С вами это раньше бывало? – заботливо спросил Коулмен. Она покачала головой:

– Нет.

– Ты уверена, дорогая? – Джон все еще не мог успокоиться.

– Не волнуйся. Маленькому слишком рано. По меньшей мере еще два месяца.

– И все же я советую вам показаться врачу, – озабоченно сказал Коулмен.

– Я обязательно это сделаю. – Элизабет улыбнулась. – Обещаю вам.

Обращаться к доктору Дорнбергеру по такому пустяку! Если повторится, тогда конечно. Она решила подождать.