Читать книгу - "Визит лейб-медика - Пер Улов Энквист"

Давидом Гарриком звался актер, бывший к тому же и директором театра «Друри-Лейн»; он был великим толкователем Шекспира, и его постановки обновили английскую шекспировскую традицию. Он считался непревзойденным исполнителем как комических, так и трагических ролей, но особый интерес вызывала его постановка «Гамлета», где он сам играл главную роль.

Поскольку Кристиан VII проявлял интерес к театру, для него давался ряд дневных и вечерних спектаклей. Кульминацией должен был стать «Гамлет» — спектакль с Гарриком в главной роли.

Струэнсе сообщили о предстоящем представлении за три дня, и он сразу же посетил Гаррика.

Разговор получился отнюдь не легким.

Струэнсе заметил, что хорошо знает содержание драмы. Гамлет был датским кронпринцем, у которого убили отца. Старое сказание Саксона Грамматика было широко известно, Шекспир же переделал его таким образом, что это, с одной стороны, демонстрировало его гениальность, но, с другой, — создавало определенную проблему. Главный вопрос пьесы заключался в том, сумасшедший Гамлет или нет.

Затем Струэнсе спросил Гаррика, согласен ли тот с таким схематическим толкованием драмы. Гаррик поинтересовался, к чему он клонит.

— Проблема, — сказал Струэнсе, — состоит в том, что существует риск, как бы датские гости, да и остальная публика, не задались вопросом, не является ли выбор пьесы неким комментарием в адрес нашего королевского гостя.

Или, если называть вещи своими именами, многие считают, что датский король Кристиан VII — сумасшедший. Уместно ли в таком случае играть эту пьесу?

Какова будет реакция публики? И какова будет реакция короля Кристиана VII?

— Он знает о своей болезни? — спросил Гаррик.

— Он не знает о своей болезни, но он знает самого себя, и это приводит его в растерянность, — сказал Струэнсе. — Он обладает повышенной чувствительностью. Он воспринимает окружающую его действительность как театральную пьесу.

— Очень интересно, — заметил Гаррик.

— Возможно, — ответил Струэнсе. — Но как он прореагирует, предугадать невозможно. Быть может, он вообразит себя Гамлетом.

Последовало продолжительное молчание.

— Кристиан Амлет, — в конце концов, с улыбкой произнес Гаррик.

Однако он сразу же согласился изменить репертуар.

Вместо «Гамлета» 20 октября 1768 года для датского короля и его свиты сыграли «Ричарда III».

Кристиан VII так никогда и не увидел какой-либо постановки «Гамлета». Но Струэнсе навсегда запомнил реплику Гаррика: Кристиан Амлет.

В ночь после представления король отказывался засыпать.

Он не пожелал, чтобы ему читали вслух «Историю Карла XII». Он хотел говорить о чем-то, что его явно волновало. Он спросил Струэнсе, почему представление «Гамлета» заменили другой пьесой.

Он ведь хорошо знал пьесу «Гамлет». И он со слезами просил Струэнсе быть откровенным. Неужели его самого считают сумасшедшим? Он заверял, что не считает себя сумасшедшим, это было его твердым убеждением и надеждой, и он каждый вечер молил своего Благодетеля о том, чтобы это было неправдой.

Неужели ходят сплетни? Неужели о нем говорят? Неужели они не понимают?

Он никак не мог успокоиться. Он не пребывал в бешенстве, но и не вел себя по-королевски, во время этого приступа королевское достоинство совершенно отсутствовало. Достоинства ему не хватало часто. Но сейчас он впервые коснулся подозрения и мысли о своей болезни, и это глубоко потрясло Струэнсе.