Читать книгу - "Вишневый луч - Елена Черникова"

Я вытащила себя из койки, потом из ванны, потом из дому, застряла в метро, доковыляла до высот офиса, мечтая поглубже провалиться сквозь землю.

Офис был устроен по западному образцу: все сидят в общей комнате и пожирают глазами персональные компьютеры. Войти незаметно невозможно, да что войти! - бровью не поведёшь без свидетелей. Насколько я теперь понимаю, это крепит корпоративный дух, аки цементом.

Всего-навсего второй рабочий день. Всё пока тихо. Офисная молодёжь, детки разных народов, ещё не выработали план борьбы со мной, а я ещё не в курсе, что это произойдёт с неотвратимостью солнечного затмения хотя бы потому, что я старше всех, даже шефа. Мой возраст, кажущийся мне детским, тут неприличен; столько не живут вообще и уж тем более не начинают новую жизнь. Все сотрудники рекламного агентства "А&М" с первого взгляда смекнули, что я выпала из чуждого им гнезда и мне исключительно плохо. А этого не должно быть: корпоративная культура не велит. Плохость не имеет права на существование. И никто тут не будет ждать, пока гадкий утёнок превратится в змею.

Ау! Лешенята, где ваш папаня? Уж выходите всей семьёй!

Компьютер не поддаётся; строки прыгают, как бешеные кролики. Офис ласково наблюдает за моими страданиями. Даша проснётся и явится часа через два-три, а я должна приготовить первые шаги. С чего начинается мужик. С хороших и верных товарищей, что где-то в шкафу мы нашли... К счастью, это непереводимо.

В конце концов - профессионал я или нет? Да я в рекламе уже работала и зарабатывала, когда мои сотруднички ещё соски сосали. Да я рекламировала всё на свете! От малышовых варежек и жаккардовых покрывал до компьютерных программ и космических аппаратов! Даже русскую литературу, под завязку набитую всевозможными мужиками, тоже рекламировала!.. Я вообще один из первых имиджмейкеров!

Итак. Составим глоссарий. Всем, всем, всем, занятым на "Мужике", от шофёров до президентов, учить эпитеты наизусть и пользоваться только данными тропами.

Любопытно: только я выработала что-то первое и чёткое, компьютер сжалился и без вывертов напечатал один тощий столбик. Надо сказать, это самое первое, что пришло мне в голову, то есть формула настоящий мужик, впоследствии стало единственной рабоче-игральной картой, даже когда всю идейную колоду перехватила другая фирма под другой бренд. Мне даже сообщили, но потом, что это придумала не я, а сама жизнь.

В принципе эта сама жизнь - большая выдумщица. Конечно, страсть ко всему, так сказать, настоящему выдумала сама жизнь, а я и не спорю. И Дашу выдумала сама жизнь. И лютую жару в общем зале, и безжалостные неоновые лампы на потолке, и жуткий едко-пульсирующий экран монитора, всё, от чего у меня плавился мозг, - всё было от самой жизни. И я ещё не ведала, надолго ли мне эта каторга, а ведать было страшнее, чем не ведать, потому как за воротами меня ждали только бедность и тоска, брошенность и безработица. Именно так стоял вопрос: или на мужика - или на помойку. Achtung, мы в России начала ХХI века, ахтунг!

Слова, слова... В начале было Слово. И в конце, похоже, тоже. Только другое. А, поняла! Антихрист и есть другое слово. Всё понятно. Первое Слово было у Бога, другое - у Антихриста, и слово было - "другое". Чего уж тут непонятного. И почему все бьются в напряжении - когда там начнётся конец света? Да он уже. Вот он, шагает по планете. Другое слово. В жаргоне дипломатов другое давно обозначает крайнюю степень непотребства. Дипломаты, чтобы не говорить грубость, произносят: а это - другое. И все всё понимают.

- Вы обедаете? - спросила меня милая, застенчивая девочка Юля, кажется, родом из Крыма. Секретарь на коридоре.

- А это возможно? Где? - очнувшись, обрадовалась я.

- В музее, конечно, - пожала она плечами.

Я на всякий случай тоже пожала плечами. Юля рассмеялась.

- Пойдёмте, а то уже. Время.

Мы вышли на Тверскую и расправили крылья. Вне офиса дышалось и пелось. Юля показала мне верную дорогу к еде.

Домашняя кухня, доброжелательные лица, - всё это, простое и незаметное в обычной суете, ныне показалось благом и поглаживанием от судьбы.

Мы с Юлей взяли по-разному: я всё подряд, а она чуть-чуть, чтобы выглядеть по средствам. Корпоративная культура, твою мать. Другое.

За соседним столиком читал газету сотрудник-золотые-руки. Был и такой в нашем агентстве: матерщинник, но ма-а-астер! Он всё чинил, всё, что может поломаться: от карандашей до настроения шефа. Последний не понимал по-русски, отчего Золотые Руки бесстрашно выражал мнения коллектива по проблемам бизнеса семиэтажными тирадами. Это было любимое шоу здешнего народа. Поговаривали, что шеф уже понимает отдельные термины, но стесняется признаться и поэтому всякий раз делает умное лицо, когда Золотые Руки энергично просит денег на, хм... скажем так, новые стулья, срочно.

Мы с Юлей поговорили о столичной жизни. Она поведала, что приехала за карьерой и будет стараться. Надо экономить, чтобы купить квартиру, а личная жизнь пока подождёт. Я побоялась спросить, какая же у неё зарплата, если из неё можно сэкономить на квартиру в Москве. Из моей - невозможно, хотя личная жизнь тоже ни к чёрту не годится.

Вернулись в офис довольные, сытые. Ждём явления Даши.

Даша пришла в офис окрылённая: у неё опять есть идея. Супер, конечно, и классная, как обычно. Внимание.

У лица надо взять интервью, пригодное для печати в любых СМИ. Потом отредактировать всем миром, то есть всем офисом, и направить в Волжский офис агентства: пусть распечатывают его по своим ангажированным газетам России.

"Такого интервью не может быть", - хотела сказать я, но Дашу, естественно, уже несло.

Она ясно видела это идеальное интервью, полное мужицких афоризмов, честное, ответственное (NB!), изнутри, из нутра лица... Небольшое, компактное, но такое универсальное, чтобы каждый, кто прочитает сей шедевр, так и бросился бы к табачному киоску, несмотря на полное отсутствие в вожделенном тексте любых упоминаний табака: вот что такое мастерство журналиста и PR-менеджера, пояснила мне Даша! И позвонила лицу и сообщила, что скоро пришлёт журналиста. Просто журналиста, без комментариев.

Она так убеждённо описывала всем вокруг достоинства этого прекрасного и неотвратимого будущего, особенно после интервью, что у меня впервые в жизни взмокли ладони. Мне вдруг открылось содержание "липкого страха". Может быть, так трусят и дрожат девчушки-шпротинки перед первым выходом на подиум, чтобы платьица показывать. Ножки то-о-о-о-ненькие, а жить-то хо-о-о-о-чется! Или шлюшки под первым приличным клиентом, с перспективой. Сравните первый бал Наташи Ростовой: там надежды, полёт и самые отборные нейропептиды. И норадреналин.

Не путайте с адреналином: он гормон тревоги, страха, ужаса и беды. Зря рекламируют адреналин: он в этом не нуждается. Он опасен и разрушителен. Вот именно им я и покрылась, кажется, вся целиком.

Дослушав очередную Дашину трель, я пошла мыть руки. С того дня я постоянно мыла руки, благо наше агентство держало хороших уборщиц: геля и чистых полотенец всегда было вволю.